Поколение А

Я думала о родителях: как мои ни во что не верящие мама с папой совершают круиз вдоль берегов Юго-Восточной Азии, едят шоколадные булочки с молоком и обсуждают небытие Господа Бога, как будто он – мало кому интересный хичхайкер, считавшийся без вести пропавшим, а потом найденный мертвым у подножия скалы.

Я опять делала приседания.

Я опять делала отжимания.

Я опять делала… в общем, вы поняли.

Меня привезли в Лос-Анджелесский аэропорт буквально к самому вылету. Коммерческий рейс Лос-Анджелес – Окленд. Выполняется раз в неделю. Бюджет на мою безопасность не был предусмотрен, но правительства США и Новой Зеландии все-таки скинулись мне на парик и шлюховатое платье. Типа для маскировки – чтобы меня не узнали в самолете. Провожавший меня офицер обозвал мой наряд «непригодным для жизни», попросил автограф и высадил меня из машины перед входом в аэропорт.

После бесконечных недель непрерывной скуки я себя чувствовала старшеклассницей, которая бросила школу, сожгла школьную форму и пустилась во все тяжкие. Когда ты одета как шлюха, в этом есть своя прелесть. Потому что к тебе и относятся, как к шлюхе. Феминизм идет лесом. В аэропорту ко мне подрулил незнакомый мужик и сделал бесплатный массаж плеч – по собственной инициативе. И еще я поняла, что если женщина правильно разыграет карты, ей никогда не придется платить за напитки в баре. Меня послушать, так получается какое-то непотребство… но меня, знаете ли, задрало быть пай-девочкой! Мои братья всю жизнь делали что хотели, и им всегда все сходило с рук, а меня постоянно воспитывали и придирались по пустякам. Если я приходила домой в прокуренном свитере, родители тут же принимались орать, а потом еще целую неделю картинно вздыхали и делали укоризненные глаза.

Мне досталось место у окна, и я всю дорогу могла изучать панораму Тихого океана. В какой-то момент командир экипажа попросил всех пассажиров закрыть иллюминаторы шторками, чтобы у людей, которые смотрят видео, не бликовали экраны. «Все равно там не на что смотреть». В общем, да. Там был только безбрежный океан, рваные клочья облаков и нестерпимо яркое солнце – как моментальный снимок загробного царства, где жизнь продолжается после смерти – очень скучная жизнь после смерти.

Хотя у меня был целый месяц на то, чтобы подумать о мамином телефонном звонке, я все равно ни до чего не додумалась. И еще я, наверное, слишком много размышляла о своих собственных убеждениях.

Когда мы пролетали над северо-восточным побережьем острова Северный, там повсюду горел кустарник. Желтый дым цвета серы был настолько густым и плотным, что казалось, он сам может воспламениться. Оклендский аэропорт был закрыт, и нам пришлось совершить посадку в Палмерстон-Норте. Ура-ура! До дома – двадцать минут на такси. И никаких пересадочных рейсов. Никакого томительного ожидания в Окленде. Приземлились мы быстро. Таможню и паспортный контроль я не проходила вообще. Тех, кто прибывает в Новую Зеландию еженедельным беспосадочным двадцатичетырехчасовым рейсом из Америки, обычно не проверяют. Абы кто на таких рейсах давно не летает.