|
Дверь в дом стояла нараспашку. Я вошел и огляделся. Часть моих вещей была разложена рядами, а часть – попросту свалена в кучу. И все они были пронумерованы черным маркером. Многие лежали в прозрачных запаянных пластиковых пакетах – даже старый флаер из пиццерии, который я выкинул в мусорное ведро в тот день, когда меня ужалила пчела. Вот, блин, радость… И как я теперь буду расставлять все это по местам?! Это выше человеческих сил. Кстати сказать, у меня дома никогда еще не было такой чистоты и порядка. Но это так, к слову. Я сел в кресло, обернутое толстой пластиковой пленкой. Ужасно хотелось есть. Интересно, в буфете что-нибудь найдется? Нашлось сорок восемь жестянок с консервированными обедами «радость пенсионера». Вот и счастье. Я уже понял, каким будет мой первый поступок в качестве свободного гражданина: я пойду в банк, сниму деньги со счета, потом найду человека, который торгует яблоками, и куплю у него одно яблоко – за любую цену, не торгуясь. Мне отчаянно хотелось чего-то такого, что будет хрустеть на зубах. Я открыл банку энергетического шоколадного напитка и пошел в гостевую комнату (на самом деле я держу ее не для гостей, а для складирования гантелей и сдохших спортивных тренажеров). Посреди комнаты возвышалась гора мешков с почтой. Ни хрена себе! Я протянул руку к ближайшему мешку и вытащил письмо наугад. Это было письмо от какой-то старушки из Мичигана, которая сочинила стихотворение о пчелах. В конверт была вложена карта памяти с записью песни, сделанной по этому стихотворению. Очень быстро я понял, что письма фанатов – это одновременно до смерти забавно и до смерти скучно. Я допивал уже третью банку энергетического шоколада и дочитывал десятое письмо, и тут у меня зазвонил мобильный. А я и забыл, что у меня есть труба. Телефон играл «Африку» Тото. Значит, звонил дядя Джей. – Ты, дубина. Мне сказали, что ты возвращаешься завтра. Завтра! А не сегодня! – Я даже не знаю, какой сегодня день недели. – Суббота. – А кто тебе сказал, что я возвращаюсь завтра? – Женщина из Центра профилактики и контроля болезней. Вы заметили, что дядюшка даже не поздоровался? И не спросил, как у меня дела. Добрейшей души человек… – У меня все хорошо, дядя Джей. У тебя тоже, надеюсь? – Ты там не умничай. – И что теперь? – спросил я. – В каком смысле? – В смысле, что я теперь буду делать? Целыми днями дрочить игровую приставку? Уж точно не предаваться плодотворному земледелию. В письме из «Monsanto Соrn» было черным по белому написано, что в кукурузе, растущей в нашем регионе, по-прежнему присутствует этот упорный дефектный ген. — 46 —
|