Дорога перемен

— Больше похожи на фамилии на почтовых ящиках на очень богатой улице, — говорю я.

Хадли смеется. Когда он идет, то выглядит очень высоким, и с высоты моего роста кажется, что он касается солнца.

Когда мы подходим к части сада, граничащей с озером, Хадли набирает в легкие побольше воздуха.

— Чувствуешь запах мяты? — спрашивает он. — Она растет здесь повсюду.

— Ты вырос в Стоу? Ты так много знаешь.

Хадли улыбается.

— Я вырос на ферме в Массачусетсе, в Хадсоне. Но мама продала ферму после смерти отца. Сейчас она живет в Нью-Гэмпшире. В горах. — Он поворачивается ко мне. — А ты выросла в Сан-Диего?

Я поднимаю на него глаза.

— А что, похоже?

Он поднимает тростинку у кромки воды и зажимает ее между передними зубами.

— Не знаю. А как выглядят жительницы Сан-Диего?

— Ну, обычно это тощие блондинки, совершенно пустоголовые.

Я рассчитываю, что он воспримет это как шутку, но Хадли так внимательно смотрит на меня, что кажется, будто его взгляд прожигает дыру у меня на рубашке. Он начинает с моих ног, а заканчивает пристальным взглядом в глаза.

— Два признака из трех совпадают, и я не могу сказать, какие именно.

Какое-то время мы прогуливаемся по берегу озера, по нашим коленям хлещет камыш. Один раз Хадли нагибается и очень буднично убирает у меня с бедра клеща. Он рассказывает мне о дяде Джоли, о Сэме.

— Джоли однажды просто приехал сюда, и, должен признаться, я немного ревную — я работаю у Сэма уже семь лет, а этот городской парень с напыщенным видом появляется в саду и начинает творить чудеса. Что правда, то правда, даже не сомневайся. Твой дядя может — господи, как же смешно это звучит! — исцелять деревья. Он один спас больше погибающих деревьев, чем все мы вместе взятые.

Я удивлена и хочу сама прикоснуться к дереву, посмотреть, не передается ли такой дар по наследству. Хадли продолжает говорить. У него необычный акцент — по всей видимости, его и называют бостонским — с причудливо растянутыми «а» и проглоченными «р».

— Сэм стал управлять садом, когда у его отца случился сердечный приступ. Сейчас его родители живут в Форт-Лодердейле во Флориде. Но Сэм уже давно вынашивал эти планы. В тот же день, как его отец покинул Большой дом, он начал выкапывать и пересаживать деревья. — Он обводит взглядом вершину холма. — Я к тому, что сейчас сад выглядит отлично, шаг оказался правильным, но я бы на такое никогда не решился. А Сэм — он такой.

— Какой?

— В чем-то азартный, наверное. Очень рискованно пересаживать хорошо укоренившиеся деревья, и он это знал: когда речь заходит о сельском хозяйстве, он намного умнее меня. Но то, как все здесь было, не соответствовало тому, что он рисовал у себя в воображении. И он решил сделать так, чтобы все пазлы совпали. Чтобы каждый фрагмент мозаики оказался на своем месте.