|
Кажется, он что-то пробормотал в ответ, но вылезать явно не собирался. Я разревелась — наверное, от злости — и отправилась в спальню к маме. Она спала, очень красивая в своей зеленой шелковой пижаме. Половина двуспальной кровати пустовала и казалась мне гораздо привлекательней, чем моя холодная постель. —Почему папа спит в ванне? — прошептала я прямо маме в ухо. Она затрясла головой: наверное, подумала, что в ухо залетела муха, — но тут же снова опустилась на подушку. —Бывает, — пробормотала она, — спи скорей. Но, ощутив сквозь зеленый шелк прикосновение моего ледяного тела, мама мгновенно проснулась. —Боже мой, что ты делала? —Я хотела принять теплый душ, но папа не хочет вылезать из ванны. —Знаю, — вздохнула мама. — Наверное, лучше его не трогать. —Почему? —Так бывает. Иногда хочется поспать в ванне. —Что, и мне тоже захочется? — спросила я, чтобы развить тему. —Не исключено. Может быть, когда-нибудь… Я улеглась, прижавшись холодными ступнями к маминому тёплому животу: моя любимая поза с самого детства. Когда мы гуляли в лесу, она садилась на пень, и я грела ледяные ноги о ее мягкий и теплый живот. Но сейчас мама явно не была готова к этому: мне даже показалось, что она вот-вот накинется на меня с руганью, но потом она успокоилась. Я передвигала ступни с места на место в поисках нового теплого местечка, а она только вздыхала, и мало-помалу мои ноги оттаяли, зато мама изрядно замерзла. Весь следующий день папа лежал в ванне. И следующую ночь, а потом еще день. Возможно, он выбирался из ванны, когда мы не видели. Самое странное — что мы привыкли. Так быстро? Похоже, мама была довольна. Папа вернулся к ней, и она не хотела отпускать его ни на шаг: он жил в карантине. Наверное, она намеревалась спустя какое-то время забрать его к себе, в спальню. Самым трудным было навещать Лу. Все меньше и меньше в ней оставалось от прежней Лу, все больше она становилась кем-то другим, незнакомым, непонятным и пожалуй, неприятным. —Я устала, я не помню… — отвечала она всякий раз, когда хотела уйти от разговора. Похоже, она постоянно спала, чтобы убить время, а таблетки помогали ей в этом. Зачем я туда ходила? Больница нагоняла на меня тоску. Все ее обитатели были такими, как Лу: и толстяки, похожие на персонажей книжек про мумии-троллей, и ходячие скелеты. И еще эти странные звуки… —А, это просто Лотта бьется головой о стену, — зевнула Лу, когда поблизости раздался явственный стук, словно кто-то забивал семидюймовый гвоздь в бетонную плиту. Лу ни до чего не было дела. — 8 —
|