|
Шарлотта настолько погрузилась в бесконечный круговорот этих мыслей, что даже проскочила пару шагов мимо своей комнаты. Она вернулась к нужной двери, открыла ее и… …Вот это да! Беверли дома, да не одна, а с Эрикой. Господи, этого еще не хватало! Как же при них домой звонить? Беверли скорчила рожу и сказала: – Явилась наконец-то! А я уж думаю – куда она подевалась. Твой телефон, – соседка ткнула пальцем в сторону белого стационарного аппарата, – звонит без передышки. Что это с ним? Он меня уже до белого каления довел. – Претензии были выдвинуты вполне серьезным тоном, совсем не в шутку. Шарлотта сама удивилась своему спокойствию и безразличию – безразличию в буквальном смысле слова: ей было абсолютно наплевать, мешает Беверли телефон или нет. – Знаешь, Беверли, это ведь и твой телефон. Он даже больше твой, чем мой. По крайней мере, этот аппарат ведь ты установила вместо того, который был. Ты вполне можешь снять трубку и ответить, или снять трубку и положить ее, или вообще отключить телефон. Если меня нет дома, какое мне дело, отвечаешь ты на звонки или нет? Беверли просто закипела. С ее точки зрения, такие слова были неслыханной дерзостью и вообще бунтом на корабле. Не то угрожающе, не то презрительно фыркнув, она махнула рукой в сторону Шарлотты, повернулась к Эрике и сказала утомленным голосом: – Вот она – моя соседка. Наступило молчание. Пауза затягивалась… затягивалась… затягивалась… и вдруг в какой-то момент Шарлотта поняла, что до сих пор завидует всем этим Беверли, Эрикам, «дояркам» и «путницам» из Пси-Фи. Она завидовала их происхождению, их богатству, их тряпкам и шмоткам, всему тому, что было для них естественным доказательством собственного превосходства, и тому, чем они располагали с детства и чем пользовались в свое удовольствие. Признавшись себе в этой зависти, Шарлотта поняла, что дело не просто в констатации факта. Спроси ее кто-нибудь, и она затруднилась бы объяснить, почему теперь она перестала стесняться и бояться этих людей. Они – это они, такие, как есть, а она – Шарлотта Симмонс. «Я – Шарлотта Симмонс». В ту же секунду девушка вспомнила, как редко произносила это волшебное заклинание в последние два месяца, и еще реже оно звучало в ее сознании с прежним гордым вызовом окружающему миру. Напряжение, повисшее в комнате, все нарастало, и первой не выдержала Эрика. – Кстати, Шарлотта, ты, наверное, уже в курсе сегодняшних приключений нашего общего знакомого мистера Торпа? Интересно. Вот и Эрика впервые сподобилась назвать ее по имени. — 749 —
|