|
– Эй, послушайте! Вы даже не знаете, о чем говорите! – Это я-то не знаю? – возмущенно переспросил Джерри Квот, все еще стараясь не смотреть в глаза Бастеру Роту. – У меня на курсе четверо ваших так называемых «студентов-спортсменов», и это же просто балласт. Они садятся в ряд, как четыре столба неотесанных, и что хочешь с ними, то и делай. Я так и зову их – четыре обезьяны: Ничего-Не-Вижу, Ничего-Не Слышу, Ничего-Не-Скажу и Ни-Во-Что-Не-Въезжаю. «А вот это ты зря разговнялся!» Ректор осторожно, как охотник, не желающий спугнуть дичь, переспросил: – Джерри, я правильно понял: вы уверены, что действительно зовете этих студентов обезьянами? – Что? В чем уверен?.. – Голос преподавателя дрогнул. Катлер не без удовлетворения наблюдал за тем, как жирный колобок сползает по стулу и втягивает голову в плечи. До него постепенно начинало доходить, на чем его поймали: трое из четверых спортсменов, которых он назвал обезьянами, были чернокожие. Брызгая слюной Квот начал оправдываться: – Я вовсе не это имел в виду… Я хотел, сказать, что это просто такое выражение… Это языковое клише… Оно совершенно потеряло тот смысл… В общем, я хотел сказать, что беру свои слова обратно. Хотя на самом деле и слов-то никаких не было. Это просто фигура речи… – Он включил реверс и стал набирать обороты. – Один из них, мистер Кёртис Джонс, действительно является на занятия в бейсбольной кепке козырьком набок, и когда я… – Пауза. Лицо профессора стало даже еще краснее, чем у Бастера Рота. Он снова кипел от злости. Теперь Квот наконец посмотрел прямо на тренера и заверещал: – В общем, мое последнее требование заключается в том, что я не желаю больше видеть у себя на занятиях ваших студентов-спортсменов – всех четверых! Я не намерен когда-либо снова браться за обучение вашего гребаного «парня Джоджо» и ему подобных! Им вообще не место в университете! Пусть сначала хотя бы школу нормально закончат! А вы… вы оба… Господи Иисусе, какие же вы оба низкие, подлые люди! Все, не хочу на хрен даже думать об этом! С этими словами Джерри Квот резко встал, отчего складки жира под его свитером пришли в беспорядочное волнообразное движение. Мрачно посмотрев на Бастера Рота и ректора Катлера, он сквозь зубы процедил: – Приятно было побеседовать с вами… о педиатрии. Огорошив оппонентов последним высказыванием, профессор повернулся к ним спиной и вышел из кабинета. Ректор и Бастер Рот молча смотрели друг на друга. Ректор размышлял о том, почему многие евреи, достигнув определенного возраста, так часто используют в качестве экспрессивного междометия выражение «Господи Иисусе». А вот сегодняшняя молодежь так не говорит – ни христиане, ни евреи. — 592 —
|