|
Впрочем, превращать встречу с двумя сегодняшними посетителями в милые задушевные посиделки в намерения ректора не входило. Ну, не хотелось ему, чтобы они почувствовали себя в его кабинете уютно, спокойно и уж тем более – как дома. Это были два самых радикальных экстремиста, с которыми Катлеру только приходилось иметь дело, и их мировоззрения нельзя было назвать иначе как странными и при этом прямо противоположными. Да, при таких условиях ректор предпочитал, чтобы его отделяла от посетителей непоколебимая глыба письменного стола. С того места, где сидели эти «горячие головы», их взгляды неизбежно натыкались на висевший за спиной ректора огромный – больше чем в натуральную величину – портрет Чарльза Дьюпонта в полный рост, в костюме для верховой езды. Великий основатель университета был изображен заносящим ногу в начищенном до зеркального блеска черном сапоге в стремя своего любимого вороного жеребца, чемпиона-четырехлетки, имя которого – Бешеный Кнут – биографы рода Дьюпонтов бережно сохранили для потомков. Сам Дьюпонт, широкоплечий, с могучей грудной клеткой, замер на портрете вполоборота к зрителям. При этом на его суровом и, как описывали современники, обычно бесстрастном лице отразилось выражение некой досады и неудовольствия. Ощущение было такое, что кто-то как раз в этот момент обратился к нему с какой-то дурацкой просьбой. Художник, Джон Сингер Сарджент – следовало отметить, что эта картина была единственным известным портретом на коне его кисти, – запечатлел рукоять кнута в правой руке отца-основателя Дьюпонтского университета, чуть исказив пропорции. Создавалось ощущение, что эта рукоятка вот-вот обрушится на того, кто осмелился оторвать его сиятельство от столь важного дела, как подготовка к верховой прогулке, и в кровь разобьет ему губы, когда владелец плети ударит крест-накрест – сначала лицевой, а потом тыльной стороной руки. Впрочем, если хотя бы один из этих двоих экстремистов – Джером Квот или Бастер Рот – и был впечатлен и подавлен этим зрелищем, то эмоций своих они не показывали. Джерри Квот – этакий шарик сливочного масла в обтягивающем свитере с V-образным вырезом и неизменным треугольником белой футболки в этом вырезе – говорил: – Да, Фред, но мне, черт возьми, плевать на все результаты этого расследования, проведенного учебной частью! Факт остается фактом: ни при каких обстоятельствах, даже под дулом пистолета, этот накачанный анаболиками дебил не мог написать такой реферат – и знаете что, Фред? Я не собираюсь отступать и не заткнусь до тех пор, пока кое-кто, – пауза и долгий выразительный взгляд в сторону сидевшего на расстоянии трех футов Кое-кого, вероятно, недалеко ушедшего от накачанных анаболиками троглодитов, только почему-то одетого в блейзер и рубашку с галстуком, – не будет выведен на чистую воду. — 581 —
|