|
И вдруг он опять периферическим зрением углядел, что Шарлотта смотрит на него как-то странно… …Мгновенно перестроившись, Эдам попытался сделать так, чтобы Шарлотту не слишком шокировала его плохо скрываемая ненависть ко всяким Кёртисам Джонсам и Джоджо Йоханссенам. Как всегда в неловкой ситуации, он постарался сменить тему и увлечь ею собеседников: – Нет, конечно, что взять с такого парня, как Конджерс? Он и в Дьюпонт-то поступил с трехзначной суммой баллов за экзамены. Речь идет скорее всего меньше чем о семи сотнях… – Да ну, не может быть, – отмахнулся Грег. – Ну кто пойдет на такое? Это же явное нарушение всех законов и правил. – Спорим? – оживился Эдам. – Какой в этом году был средний проходной балл в Дьюпонт? Тысяча четыреста девяносто? Так вот, пятьсот – это первоначальная скидка для любого кандидата в баскетбольную или футбольную команду… – Ну хорошо, но до семисот тут все равно еще далеко… – перебил его Грег. Эдам сделал вид, что просто не расслышал последнего возражения Грега, и продолжал гнуть свое: – Я уже говорил, что ключевым моментом в определении крутизны является уверенность или по крайней мере умение продемонстрировать такую уверенность. Вот в чем суть и рецепт крутизны, и если хотите, попробуйте доказать, что я не прав. – Уверенность в чем? – спросил Рэнди. – Да во всем, – сказал Эдам. – Уверенность в своем вкусе, в своем статусе, во внешности, в суждениях, умение уверенно вести себя со всеми – со студентами, которые пытаются наезжать, с профессорами, которые подавляют своим авторитетом и делают лишние замечания… – Хрен там, где это ты видел в Дьюпонте профессоров, которые бы давили на студентов или наезжали на них? – не унимался Рэнди. – Большинство из них вообще полные пофигисты. Я думаю, им даже и не мешало бы кое на кого наехать. А они что делают? Советуют младшему преподу поставить низкую оценку какому-нибудь парню вроде того ублюдка, который не знает, что такое «сумма», а сами прячутся по своим норам и ждут, чем дело кончится. Камилла вздохнула, словно собираясь вновь разразиться потоком обвинений и ругани. Возможно, ее завело слово «ублюдок», отнесенное опять к парню с черным цветом кожи. Впрочем, она так ничего и не сказала. – Слушайте, а ни у кого из вас не читала психологию мисс Гомдин?.. – начал вдруг Рэнди. Но в планы Эдама никак не входило менять тему разговора на такую чушь, как обсуждение некоторой эксцентричности отдельных дьюпонтских преподавателей, поэтому он подошел к Рэнди с грозным видом, словно хотел заткнуть ему пасть раз и навсегда, и рявкнул: — 434 —
|