|
— Смешной он, да, пап? — говорит Банни-младший. — Пудель — чертов идиот, вот что я тебе скажу, — отвечает Банни. — А что мы теперь будем делать, пап? Но Банни толком не слышит вопроса, потому что вдруг, совершенно неожиданно его охватывает чувство, выходящее далеко за пределы всего, что он когда-либо испытывал. Осознание того, что он вот так легко скомкал “подарок” Пуделя и отбросил его в сторону, наполняет Банни уверенностью в том, что отныне он держит свою жизнь под контролем. И еще он замечает — и такого с ним тоже раньше никогда не было, — что его переполняет добродетель. Через весь организм пробегает короткая волна эйфории, внутренности наливаются любовью, он сворачивает влево на Аделаид-кресчент и едет дальше прямо в сторону моря. — Я контролирую свои желания, — тихо сам себе говорит Банни. — Я тоже, пап, — подхватывает Банни-младший. Они проезжают по величественному изгибу Аделаид-кресчент вдоль узких домов эпохи Регентства и молча наблюдают за тем, как на лужайке отец бросает маленькому сыну фрисби, а мама тем временем расстилает на траве клетчатый плед, а потом склоняется над плетеной корзинкой для пикника. Ох, думает Банни. — А что мы теперь будем делать, пап? — повторяет вопрос Банни-младший. — Теперь мы натрясем себе немного денег с денежного дерева, вот что, — отзывается Банни. Банни-младший снимает очки и морщит лицо. — Что? — переспрашивает он. — Настрижем немного капусты, — поясняет Банни. Мальчик в ответ улыбается, но улыбка выглядит так, как будто бы свалилась с детского лица, разбилась вдребезги и рассыпалась по земле, а потом ее собрали, склеили как попало, и получилась такая улыбка-зигзаг, улыбка-пила, испорченная кривая улыбочка. Банни это замечает, но, кроме того, видит еще и взгляд недоумения на лице у сына, полнейшее отсутствие понимания того, о чем идет речь, огромный мультипликационный знак вопроса, висящий у мальчика над головой, — и тогда Банни думает: “Господи боже, да этот парень вообще ни во что не врубается. И что, черт возьми, случилось с его улыбкой?” — Мы кое-что продадим, — разъясняет Банни раздраженно. — Ты в этом мастер, да, пап? — говорит мальчик, при этом он елозит на сиденье и раскручивает за дужку очки, будто это пропеллер. Банни наклоняется к нему поближе и произносит слова, от которых остается лишь замереть в изумленном почтении: — Кролик, мне в этом деле просто нет равных! — Все считают, что ты самый лучший, правда, пап? — говорит мальчик. Банни слышит его, но в этот момент они проезжают мимо автобусной остановки с рекламой новой линии белья от Кайли Миноуг под названием “С любовью от Кайли”, которая продается в магазине “Selfridges”, и Банни пытается припомнить, что там такое говорил Пудель про Кайли и интернет, но все напрасно, ничего не вспоминается. Зато он чувствует, как кровь шумным стремительным потоком ударяет во все его конечности, и пальцы, обхватившие руль, так и пульсируют. Он смотрит на сына. — 58 —
|