Безутешные

Софи вначале не отозвалась; ее глаза глядели мимо носильщиков, в сторону приоткрытой двери. Затем она сказала внезапно, как бы желая оправдать свое присутствие:

– Я кое‑что ему принесла. Вот, – она вынула пакет. – Я принесла ему вот это.

Один из носильщиков, сунув голову в комнату, что‑то произнес, и двое, находившихся внутри, появились на пороге. Софи не двинулась с места, и некоторое время никто не понимал, что дальше говорить или делать. Тогда вперед выступил Борис, подняв на вытянутой руке свой черный портфель.

– Пожалуйста, господа, – произнес он. – Сдвиньтесь в сторону, прошу вас. Вон туда, пожалуйста.

Он махнул носильщикам, чтобы они отошли. Двое на пороге, обменявшись улыбками, не двинулись с места, и Борис еще раз нетерпеливо махнул рукой:

– Господа, в ту сторону, пожалуйста! Освободив достаточно места перед уборной, Борис оглянулся на мать. Софи приблизилась еще на несколько шагов, а потом вновь остановилась. Ее глаза были прикованы к двери (носильщики держали ее приоткрытой) – и в них читался страх. Опять все растерялись, и Борис первым прервал молчание.

– Мама, подожди здесь, пожалуйста, – сказал он, повернулся и исчез за дверью.

Софи явно испытала облегчение. Она прошла еще несколько шагов и как бы невзначай удостоверилась, можно ли что‑нибудь разглядеть через щель. Обнаружив, что Борис оставил дверь плотно закрытой, она выпрямилась и стала ждать, как ждут в очереди на автобус. Пакет был переброшен через ее сложенные руки.

Борис появился через несколько минут, по‑прежнему с докторским чемоданчиком, и тщательно затворил за собой дверь.

– Дедушка говорит, он очень рад, что мы пришли, – спокойно проговорил Борис, глядя на мать. – Очень рад.

Он продолжал глядеть матери в лицо, и меня впервые поразило то, как он это делал. Затем мне пришло в голову, что он, прежде чем вернуться к Густаву, ожидает поручения от матери. В самом деле, Софи, подумав, сказала:

– Скажи, я ему кое‑что принесла. Подарок. Я отдам его через минуту. Мне… мне нужно его приготовить.

Когда Борис скрылся за дверью, Софи повесила пальто себе на руку и стала расправлять складки на мягкой коричневой упаковке. Видимо, по причине полной бессмысленности ее действий, я подумал о том, что меня ждет множество других обязанностей. Мне вспомнилось, например, что я еще не осмотрел зал, и с каждой минутой возможностей для этого остается все меньше.

– Я на минутку, – сказал я Софи. – Нужно кое о чем позаботиться.