|
– Гамнат спроси. Гамнат артист бальшой, кино снимался, Москва ездит. Гамнат спроси. – Я бы спросила, да где он? – Толя, позват Гамнат. Толик, сидевший у входа тут же подскочил и выскочил из беседки. Спустя несколько минут он вернулся. – Гамнат только что приехал, сейчас придет. – Мирза, – аккуратно подал голос профессор, – а кроме Гамната больше спросить некого? Мирза не ответил, несколько минут сидел молча, словно не расслышав вопроса. – Покажи писька, – вдруг сказал он, обращаясь к профессору. – У тебя большой писька или маленький. Таня покажи. Лицо профессора пошло красными пятнами. Он закашлялся и попытался возразить. – Я, собственно, имел в виду… – Писька вытаскивай, – оборвал его Мирза. – Не хочешь писька – ходи отсюда. Друзей прячешься, секретный? Шпион? Ходи отсюда. Профессор молча расстегнул штаны, запустил руку в ширинку и, зажав что-то в кулаке, продемонстрировал Мирзе. – Таня плохо видел, – не согласился Мирза. – Середина становись, штан спускай. Профессор, красный как знамя на первомайском параде, встал посреди беседки, и расстегнул штаны. Они упали до колен, обнажив ситцевые, в горошек трусы. На дальнейшее у него духу не хватило и он так и замер посреди беседки. – Вирга, помогай, – приказал Мирза. Вирга подползла к профессору и резким движением стянула трусы. Смотреть там было не на что, сморщенное хозяйство пожилого мужчины. Профессор закрыл лицо руками, но остался стоять. – Виртуоз! – еле слышно простонал Игорь. – Какая работа, великий Перкунас, какая работа! – Одевайся, – скомандовал Мирза через минуту. Профессор натянул штаны и сел на свое место. Он уехал этим же вечером, и я до сих пор не понимаю, почему он согласился на такое унижение. Для прочей компании раскрутки давно превратились в повседневную работу, рядовой фон жизни, новичку же подобное обращение должно было показаться диким. Но почему он согласился, почему не встал и не вышел из беседки? Заскрипели ступеньки, и через порог легко переступил мужчина среднего роста, босиком, в белой футболке и светлых парусиновых штанах. Не узнать его было невозможно, только в жизни он выглядел куда открытее и симпатичней, чем в кино. Гамнат мне сразу понравился, киношный образ уплыл куда-то вбок, словно никогда и не существовал. – Вот он я, – произнес Гамнат, усаживаясь на пол. Двигался он ловко и мягко, будто каждое движение доставляло ему удовольствие. – Таня правда ищет, – сказал Мирза. – Знаешь, где правда? – Нет правды на земле, – улыбаясь, процитировал Гамнат, – но правды нет и выше. — 309 —
|