|
– А где они сейчас? – опрометчиво спросила я. – На воле, в пампасах! – Ева отбила мой вопрос, словно хороший теннисист подачу новичка. – Догадываешься, чем пахнет квартира, в которой живут несколько котов? Закончив стрижку, я тут же вынесла их, родимых, на лужайку перед домом и нежно попрощалась. Они несколько дней выли под дверью, царапали порог, просились обратно, но я не сдалась. Часть разобрали соседи, а часть разбежалась, кто куда. По словам Евы, шнурки, связанные из такой шерсти, обладали уникальными проводящими свойствами. Мы несколько раз занимали места вокруг пирамиды и, держась за шнурки, замыкали кольцо. Мне всегда доставалась западная сторона, видимо, друзья сомневались в моем оптимизме, Ева располагалась у восточной грани, а Лина и Гриша постоянно менялись местами. Во время медитации шнурки начинали раскачиваться, точно маятники, а однажды они даже закрутились, будто детские скакалки. Особого смысла в упражнениях я не находила, но, по словам Евы, свойства черной шерсти медленно проникают в организм и для следующего этапа – работы с пеплом, нужно подготовить бортовую аппаратуру. «Бортовая аппаратура» – еще одно из любимых выражений нашей компании. На вопрос: – Как дела? – принято отвечать: – Бортовая аппаратура работает нормально! Самое сильное впечатление на меня произвело упражнение с посланцами Потока. – Они вокруг нас, – говорила Ева, – постоянно рядом, но мы их не видим и не чувствуем. Есть способ их проявить, для этого используется пепел шерсти черной кошки. В один из дней Гриша притащил с Ланжерона ведро песка. Мы долго просеивали его, очищая от мусора, обломков мидий, водорослей. Потом Гриша унес ведро на улицу и, высыпав песок на сито, тщательно промыл. Высушенный, он оказался желтым и бархатным на ощупь, словно на пляже моего каролино-бугазского детства, до нашествия орд молдавских пансионатников. Лина рассыпала песок ровным слоем вдоль южной стороны пирамиды, прямо у двери, Ева поставила в середину образовавшейся полосы табуретку. На табуретке она симметрично расставила четыре чашки, термос и пиалу. Мы уселись на песок, каждый против острого угла табуретки, Ева отрезала от черного шнурка маленький хвостик, чиркнула зажигалкой и, дождавшись, пока огонь разгорится, бросила хвостик в пиалу. Воздух наполнился смрадом паленой шерсти, Ева потряхивала пиалу, стараясь, чтобы хвостик полностью прогорел. Спустя несколько минут на дне пиалы осталась только кучка серого пепла. Лина отвинтила крышку термоса и разлила по чашкам чай. От чашек поднимался неизвестный мне аромат, запах завораживал, походя на благоухание цветущего жасмина. — 119 —
|