Абрекъ

— Феску долой! — негромко сказал Хасан.

— Что? — приподнялся Цыган, не веря собственным ушам.

— Ты здорово ходишь на камень, Цыган. За это я тебя уважаю. Но мы не скалолазы, мы — граждане Столбов. Ты сам себя лишил гражданства. Двенадцать лет назад я, Хасан, посвятил тебя в абреки и вручил тебе эту феску. Теперь я, Хасан, тебя ее лишаю. Я никому не имею права отказать в ночлеге, но утром ты уйдешь со Скитальца. Ищи себе избу, если кто-то тебя пустит, или живи один — Столбы большие.

— Боюсь, ты один останешься, Хасан, — насмешливо сказал Цыган. — Кто со мной? — оглядел он абреков. — Есть здесь вольные абреки? Или только быдло рабочее? Сегодня на «грифов» пашете, завтра он вас погонит «беркутам» сортир чистить!

— Полегче, Цыган! — угрожающе сказал Гуляш. — Иди по-тихому!

— Ну что ж, значит, не по пути, — усмехнулся Цыган. Он снял феску и бросил на камень. — Пошли, — обнял он Дуську.

Та молча сбросила его руку.

— Ты-то куда выступаешь, тетка! — Цыган грубо схватил ее — и тут же отскочил. Дуська держала у пояса короткий кавказский нож.

— Девочку нашел? Поиграли и хватит. Иди, Цыган.

— Позовете еще, — Цыган плюнул и шагнул в темноту.

На Скитальце стало тихо. Абреки сидели, не глядя друг на друга.

— Чего закисли? — спросил Хасан. — Славно день прожили. Нахал, давай гитару!

Он пощипал струны, настраиваясь.

— Хасан! — окликнули его из темноты. Молоденький «беркутенок» топтался, не решаясь ступить на Скиталец. — На одно слово…

Хасан подошел.

— Пиночет Совет старших собирает в «Изюбрях», — сообщил тот вполголоса. — За тобой послали.

— Зачем? Виделись сегодня. И завтра увидимся на Грифах.

— Мне знать не положено. Все собрались уже. Тебя ждут.

— Передай — сейчас буду.

Когда Хасан, припозднившись для приличия минут на десять, вошел в низкую прокопченную избу «изюбрей», разговор тотчас оборвался на полуслове. За длинным столом под «летучей мышью» сидели Пиночет, старший «изюбрей» Грач, Папа Док, по человеку от всех других изб. Для Хасана оставлено было одно место — чуть отодвинутый от стола чурбак, так что сел он как бы не в круг, а против остальных.

Хасан оглядел молчащее собрание.

— Про что заседаем?

Грач выдержал паузу, достал из кармана гимнастерки красную книжицу и поставил перед собой гербом к Хасану. Тот покосился на нее:

— Мент?

— Уголовный розыск.

— В «изюбрях» сроду ни одного приличного человека не было, — усмехнулся Хасан.