В зеркалах

Чтоб ты провалился, проклятый, думала Джеральдина, похлопывая его по руке, чтобы задержать ее на столике, хоть бы ты упился насмерть, чтоб можно было стибрить твой бумажник! Жаль, что нет у нее свинчатки или железного ломика — треснуть бы его по башке, и делу конец. И яду нет подсыпать ему в стакан, и ни револьвера, ни ножа, чтоб перерезать этой сволочи глотку… Хват с драконами на обшлаге, Хват-тигр… парень что надо…

Хват встрепенулся, когда она вдруг начала смеяться.

— Я вспомнила один анекдот, — объяснила Джеральдина.

— А этот ты знаешь? — сказал Хват. — Ну, про типа, который с мандавошками..

Джеральдина вертела в пальцах коробок спичек, в ней боролись голод и жгучее желание поджечь Хвату усы. Возле них внезапно появился бармен.

— Мы угощаем вас и вашего приятеля, — обратился он к Хвату. — Подойдите к стойке, мы подадим там.

— А моя девочка? — сказал Хват. — Ей вы тоже подадите?

— Обязательно, — ответил бармен, незаметно оттесняя Хвата к стойке, где над еще нетронутым стаканом дремал его спутник. — Обязательно. Только ее там просят на минутку выйти, кажется, проверка квитанций за стоянку машины или что-то в этом роде.

Хват поплелся к столику.

— Беги и мигом обратно, — крикнул он Джеральдине.

— Вас спрашивает какой-то человек, — сказал бармен.

— Кто еще такой?

— Он ждет на улице. По-моему, вам нужно выйти к нему.

Джеральдина встала и нетвердым шагом пошла к двери. «Что за черт, — размышляла она, — Вуди? Но почему ж он не вошел? И при чем тут бармен? В этом баре, значит, нет черного хода».

Как она и думала, к вечеру сильно посвежело. С реки наползал туман; Джеральдина вдохнула его, выйдя за дверь. Сначала ей показалось, что на улице никого нет.

Она хотела было вернуться в бар, как вдруг заметила человека в серой соломенной шляпе, который стоял, прислонясь к узорной железной решетке соседнего дома. Он был высокого роста и хорошо сложен, лицо большеглазое, удлиненное, тонкое, и очки в черепаховой оправе — похож на молодого ученого. На нем была черная мексиканская рубашка и темный клетчатый пиджак, цвет шляпы красиво оттеняла темно-серая лента.

«Из полиции», — мелькнуло в голове у Джеральдины, когда она взглянула на его шляпу. Но он совсем не походил на полицейского; у него было печальное лицо, у него было лицо человека, много думающего, — полицейские шпики такими не бывают.

— Можно вас на минутку? — раздался низкий ласковый голос.