Психотехника экзистенциального выбора

Здесь есть одна тонкость. На практике мы сразу же увидим, что необходимо очень интенсивное взаимодействие, интенсивное сотрудничество между рассказывающим и расспрашивающим, чтобы состоялся сам разговор. Но это касается процесса рассказывания, а не содержания рассказа.

Еще раз: даже если событие, о котором идет речь, – проблемное, если человеку в этом событии несколько дискомфортно, задача слушающего и расспрашивающего ни в коем случае не состоит в том, чтобы пытаться с этим что-то "делать", чтобы помогать, как я обычно это называю, "бедным девочкам".

Еще об этом можно сказать так. Когда Шерлок Холмс приезжает на место события, он внимательно все осматривает, очень многое узнает, его проницательность позволяет ему о многом догадываться. Но он проводит свое исследование таким образом, чтобы не оставить там, на месте события, никаких следов, чтобы не вмешаться своим осмотром в это событие. Такова установка, которая необходима в этом общении: не оставлять следов на чужой территории; помнить, что эта территория – чужая.

Еще один образ: рассказывающий пригласил нас посмотреть на свою жизнь как бы в музей, и поэтому надо надеть мягкие войлочные тапочки, чтобы не наследить.

Это требует определенного мастерства, и учиться этому мастерству – первая задача "практикантов" бейсика. Поначалу не все будет получаться, потому что этот способ общения резко противоречит всем нашим привычкам; привычнее сразу лезть друг к другу в душу (точнее, в психику), даже не сознавая этого.

Человек, который в состоянии обратить внимание на ближнего, заметить, что в сходной, вроде бы, ситуации, ближний живет иначе, чем он сам, – это уже чуть-чуть другой человек. Он становится добрее, внимательнее; он в большей степени сам стоит на собственных ногах и готов позволить это другому. Он начинает понимать, что у него тоже не все очевидно, что у него тоже есть свои идиосинкразии.

4

До сих пор я говорил преимущественно об установках расспрашивающего. В чем же задача рассказывающего?

Прежде всего, участники работы могут прожить (извлекая из этого драгоценную квинтэссенцию опыта) только тот материал, который они же и предложили; в их распоряжении будут те события, которые они принесут. Если они попытаются отделаться незначащими событиями, то их разговоры будут пустыми. Если человек рассказывает о событии, которое ему самому неинтересно, то и его собеседникам будет неинтересно.

С другой стороны, достаточно понятно, что у каждого из нас в шкафу есть "скелеты", которые мы очень бережем от чужого глаза, которых мы боимся, стыдимся и пр. У каждого из нас масса такого, о чем посторонним людям не скажешь. И сколько бы мы ни уславливались о "тайне группы" или тайне работающей тройки (при работе в группе люди могут договориться, что какие-то вещи они обсудят только втроем, не вынося это на общий круг), все равно очевидно, что всего не расскажешь, да это, вообще говоря, и не нужно.