|
Лишь сабельный лязг приказавшему вторил. Приказа и бровью никто не оспорил. Где честь, там отвага и долг. Кто с доблестью дружен, тем довод не нужен. По первому знаку на пушки в атаку Уходит неистовый полк. Второй пример связан с терроризмом. Передо мной фотографии молодых студенток-мусульманок с горящими как уголья глазами, они красивы, в их лицах сквозит серьезность детей, которым пришлось преждевременно погрузиться во взрослые заботы. Они должны были стать ходячими бомбами и умереть, нанеся урон врагу. Их самопожертвование — образец храбрости, но сам террор, в рамках которого нужна такая храбрость, является аморальным и бессовестно использует этих девушек. Ребенок, идущий в школу, женщина, думающая о том, как свести концы с концами, мужчина, радующийся тому, что внес последний платеж по ипотечному кредиту, — все они погибают из-за чего-то, о чем порой даже не имеют представления. Что общего было у жертв взрыва на вокзале Аточа с войной в Ираке? Для терроризма человеческая жизнь — средство добиться выполнения неких политических требований. Двойственность уровней становится очевидной. Можно воздать должное патриотизму террориста и в следующий же миг бросить его в тюрьму за убийство. Интеллектуальная оценка нашего поведения напоминает матрешку. Матрешки, находящиеся внутри, сами по себе могут быть разумнейшими, но это ничего не стоит, если матрешка-мать глупа. Из всего сказанного выше я вывожу другой принцип: Для того чтобы оценить разумность поведения, мы должны прежде всего убедиться в разумности иерархии уровней или рамок, которую мы устанавливаем для того, чтобы оценка производилась с верхнего уровня. Человеку, не способному справляться с проблемами, избавляться от тоски, переносить скуку, может представляться разумным употребление наркотиков. В этом случае цель ясна: ему нужно выйти из затруднительного положения, для чего существует эффективный способ — доза героина. Есть, однако, одно „но“. Для того чтобы подобное решение было по-настоящему эффективным, оно должно в ту же секунду привести человека к смерти, то есть преодоление трудностей должно стать наивысшим из всех уровней. В противном случае продолжение жизни с усугубившимися проблемами превращает прием дозы героина в неразумный шаг. Продление времени — уровень намного более высокий, чем преодоление мгновения (это, конечно, верно лишь для того, кто хочет жить дальше). Выводя принцип за принципом, я осмеливаюсь провозгласить еще один, третий. Прозорливый Пирс, американский философ и психолог, уже отмечал любопытную склонность философов группировать свои мысли в триады. — 12 —
|