|
Чего же нам не хватает? Почему так катастрофически мала продолжительность жизни нашего народа? Однажды в Майами, в хорошем курортном отеле я была свидетельницей такой сценки. Несколько веселых нарядных дам пришли в салон-парикмахерскую, чтобы подправить лак на ногтях. Я ждала своей очереди к маникюрше. Дамы весело щебетали, вспоминая вчерашние танцы, кто из кавалеров как себя вел и тому подобное. Они подшучивали друг над другом и были явно счастливы. Я про себя решала, сколько им может быть лет. Ну, по нашим меркам... Лет шестьдесят с небольшим хвостиком. Вышли на пенсию, переехали на Атлантический океан и вовсю наслаждаются жизнью. Одеты они были ярко: красные, бирюзовые, оранжевые, желтые, зеленые краски бросались в глаза, вызывая дополнительные эмоции. Серьги, бусы, браслеты — все это блестело, позвякивало, привлекало внимание. Красота, да и только! Не отличаясь особой стройностью и гибкостью, все были оживлены и подвижны. — Эй, Энни, я же тебе только вчера педикюр делала! Как ты успела лак подпортить? — шутливо спросила мастер. — Танцевала до упаду! — гордо отвечала Энни, заливаясь смехом. Как же заразительно они все хохотали, настраивая нас, совершенно посторонних людей, на веселый лад! Пришла моя очередь. Конечно, молча мы с маникюршей не сидели. Общались вовсю, как и положено женщинам. За время полуторачасовой процедуры обычно мы ухитряемся рассказать друг другу практически всю свою жизнь. Так вот, наобщавшись досыта, я вспомнила о веселых дамах, подаривших столько радости одним своим появлением. — Сколько же им лет? — поинтересовалась я. Маникюрша предложила угадать. Я высказала версию о 65 годах (специально назвала побольше, чтоб уж наверняка). Моя собеседница рассмеялась: — Это несерьезная цифра! — А сколько же тогда? Неужели 70? — Самой младшей 85! — гордо провозгласила мастер женской красоты. — А самой старшей — 88! Вот тут я и ахнула: — Не может быть! — Я их уже двадцать лет знаю, как сама сюда приехала. У них вся жизнь — в делах, ни минуты не сидят на месте. Тогда я была просто поражена и сравнивала этих плясуний с нашими хотя бы семидесятилетними бабУшками. Понятно, что тут мы проигрывали по всем статьям. А ведь они, эти американки, много и, поверьте, тяжело работали всю жизнь. Так принято. Там стыдно быть бездельницами. Но остались женщинами, радующими и глаз, и сердце. Мне очень хотелось бы этого пожелать всем нам. Почему же активные люди за восемьдесят в России — огромная редкость? В чем же наши проблемы? Какого витамина нам не хватает? Слишком много поколений в нашей стране испытывали разного рода тяготы. Даже если не было голода и особых лишений, моральное давление ощущалось всегда. — 6 —
|