|
Психология внутреннего мира Научная психология, равняющаяся на естествознание и его объективные методы, видит в человеке объект исследования, психодиагностики, целенаправленного формирования. Сообразно такому подходу, ребенок, ученик — объект воспитательных воздействий, формирования определенных психологических механизмов, заданного образца личности. Научные исследования в психологии и педагогике производятся на большом, статистически значимом материале: они выявляют закономерность психики человека вообще. Неповторимая индивидуальность выпадает из такой психологии. За рамками объективной психологии остается внутренний мир личности: это — мир субъекта , он не может быть исследован так, как исследуют внешние объекты: его нельзя измерить, вычислить, воспроизвести. Психология — наука о душе человека — не может равняться на принципы и методы физики, химии, биологии. Она — гуманитарная наука , и методы у нее особые: они обращены к внутреннему опыту человека. Такая психология восходит своими корнями к глубокой древности. С именем Сократа связано диалогическое направление в гуманитарной науке. В современной западной философии это направление связывается с именем М.Бубера. В нашей стране оно разработано такими выдающимися учеными, как М.М.Бахтин и С.С.Аверинцев. Обратимся к их мыслям о диалогическом пути познания человека. В научных исследованиях есть два предела: вещь и личность . Чем ближе человек к личностному пределу, тем неприложимее к его познанию методы научного обобщения: это стирает грани между гением и бездарностью. Точность в науке нужна для овладения предметом, но личностью нельзя овладеть: она свободна. Суть личности невместима в рамки интеллекта. “Критерий здесь не точность познания, а глубина проникновения”. Объективное исследование не может открыть истины о человеке. Оно напоминает судебное следствие и суд над личностью. Таков суд над Дмитрием Карамазовым в романе Ф. М. Достоевского. Как пишет об этом М.М.Бахтин, “они (судьи. — Т.Ф .) ищут и видят в нем только фактическую, вещную определенность переживаний и поступков и подводят их под определенные уже понятия и схемы. Подлинный Дмитрий остается вне их суда (он сам себя будет судить)”. Это очень точно выражает ситуацию в экспериментальной психологии и психодиагностике, которые подводят человека “под определенные уже понятия и схемы”, проходя мимо его существа. Ф. М. Достоевский испытывал глубокое неприятие “научной” психологии и решительно отказывался называться психологом: “Меня зовут психологом: неправда. Я лишь реалист в высшем смысле, т. е. изображаю все глубины души человеческой”. Из этих слов великого знатока человеческой души вытекает, что в современной ему научной психологии он не видел пути познания ее глубин. Каков же этот путь? — 20 —
|