|
Мы создаем язык, а язык создает нас по своему образу и подобию. С утра до ночи современный публичный язык облучает нас частицами своего духа — машинной безжизненностью, мертвым бездушием. Язык, орудие общения, все больше становится орудием расчеловечивания человека, все больше превращает его в рационала, машиноподобного биоробота. Потому-то кризис языка — это сегодня одно из главных проявлений всеобщего кризиса человечества, еще одна глобальная проблема, которая усиливает этот всеобщий кризис. «Взрыв контактов» и личность человека.«Взрыв перемен», это дитя НТР, и психологическое влияние на нас науки (особенно через язык) — два новых рычага жизни, которые делают человека рационалом и обедняют его чувства. А как действует на людей «взрыв контактов», который принесла с собой нынешняя городская жизнь? Английские социологи подсчитали, что у среднего горожанина сейчас от пятисот до двух тысяч знакомых. Это могло бы расширять кругозор людей, углублять их общение друг с другом. Но «взрыв контактов» мельчит большинство таких контактов, лишает их глубины. А летучие — каждый день — контакты с тысячами людей — на улицах, в магазинах, на транспорте — резко перенапрягают нервы, усиливают потоки тягостных эмоций. Так же перегружает нервы и «взрыв информации», и городские шумы, и загрязненный воздух, и отрыв от природы. Американские медики установили, что городской шум крадет у людей здоровье, резко убыстряет старение и на десять лет сокращает человеческую жизнь. Японские ученые выяснили, что на природе, в лесу у человека на 60 процентов быстрее восстанавливаются силы, нервные и физические, растет выносливость, сосредоточенность. Значит, настолько же — больше чем наполовину — ухудшает всю работу нервов один только отрыв от природы, без других изъянов современного города. И в ответ на атаки города человеческая психика создает еще один щит обороны: мозг начинает вырабатывать наборы эмоциональных шаблонов, стандартов — одинаковых откликов на разных людей, разные сигналы жизни. Это тоже сберегает нам нервные силы, потому что на привычные отклики всегда идет меньше энергии. Видимо, у людей ошаблониваются сейчас многие стороны нервной жизни, и это спасает наши нервные силы от перерасхода. Но мы дорого платим за такое спасение: наши чувства обезличиваются, теряют в личном своеобразии. Такое обезличивание чувств — вторая (после обеднения и орассудочивания чувств) крупная перемена в психологии современного человека. В нынешнем половодье контактов мало глубоких контактов — сердечных, душевных, личных. Даже в семье близкие люди все меньше общаются друг с другом, и все больше — с телевизором, приемником, газетой, — как та театралка, которую и не тянет к близким. — 121 —
|