Живи! Разговор с самоубийцей

Мои сотрудники.

Соседка, которую муж позвал в тот момент, ког­да меня вынул из ванны.

Многими из них я действительно манипулирова­ла, Олей и Женей точно, сказав, что произошло. Я не имела права перекладывать на них этот груз, эту вину.

Девочки, это — не ваш груз, а мой. Я хотела бы забрать его обратно.

Урок четвертый. Умирать действительно страшно. А возвращаться — еще страшнее. Потому что приходится смотреть в глаза людям, которые спрашивают — ЗАЧЕМ??? ЗА ЧТО???

А ответа нет. Вернее, то, что было ответом оказалось такой малостью по сравнению с этим да­ром, что чуть не был выброшен впустую,— ДАРОМ ЖИЗНИ.

Урок пятый. Только глупец захочет пройти весь этот путь снова. Ирина Геннадьевна, хоть я там в по­рыве чувств и кричала, что «если вы меня не возь­мете, я сделаю это обязательно», могу сказать, что это того не стоит. Никакая психотерапия, даже самая нужная в данный момент мне и самая необходимая, никакая Ирина Геннадьевна, даже самая дорогая и любимая, не стоят этого. Не стоят. У меня есть более дорогие вещи. Моя жизнь, моя семья.

Урок шестой , который, наверно, должен бы был быть первым. Не нужно делать скоропалительных выводов из того, что тебе говорят или делают окру­жающие люди. Надо попытаться остыть, вникнуть, по­говорить. Тогда и выводы-то, возможно, другие будут. Я же искренне считала, что муж не разговаривает со мной потому, что сильно зол на меня, и не могла по­нять за что.

Урок седьмой, и пока последний. Пока. Потому что будет еще завтра, и я буду извлекать еще и еще уроки...

Итак, урок седьмой. Надо ЖИТЬ. Сквозь боль, слезы, колючки, кровь, обиды и непонимание про­рываться к цели. Не стоять и топтаться, ожидая, когда придет большая тетя и проведет к долгожданному счастью. А рвать одежду и стаптывать башмаки, рвать жилы, но НЕ СДАВАТЬСЯ! Искать, искать, искать и най­ти СВОЕ СЧАСТЬЕ!

Ирина

Диалоги с самоубийцами

«Меня ненавидят родители».

Я иду по улице и смотрю на лица людей. Но я не вижу в них солнца. Того солнца, которое ярко све­тит в небе. В небе, на которое им лень взглянуть. Они всегда смотрят под ноги. Им плевать на небо...

Смотрят на меня, как на ненормальную. А я про­сто стою и смотрю на небо.

Меня очень мало кто понимает. Почти никто. А я не понимаю их. Просто не могу.

Играю на гитаре. На старой, обшарпанной гита­ре, которую еще месяц назад сломала моя мама. Но я снова ее починила.

Меня ненавидят родители. Они говорят это в лицо. Орут, как бешеные, бьют меня. А потом говорят часами о Боге и грехах, которые я совершаю.