|
- Вы, Марк Теренций Варрон, - шепотом начала Эвридика, и от такой вежливости ворон собрался в комок, - знаете все. И я люблю Вас, Марк Теренций Варрон. Вы тоже любите меня, я знаю. Но нам срочно надо расстаться. - Птица насторожилась. - Вы один можете помочь: кто-то должен лететь в Москву, причем немедленно. Я прошу об этом Вас, Марк Теренций Варрон!.. Тут у нас все может кончиться очень плохо, но ты не дожидайся суда. В Москве есть Гоголевский бульвар, знаешь? Там метро - метро "Кропоткинская". И рядом - на повороте с бульвара - Сивцев Вражек. В Сивцеве Вражке живет один человек - дом с лепниной, второй этаж. Зовут человека Станислав Леопольдович. Найди его, Марк Теренций Варрон. Найди и скажи: Станислав Леопольдович, берегитесь. Повтори. - Магистр Себастьян, - произнес вдруг Марк Теренций Варрон. - Не балуйся, не время. - Магистр Себастьян, - сказал ворон с такой уверенностью, от которой замерзла душа Эвридики. - Берегитесь. И вошла мама. Эвридика поцеловала ее - прямо в слезы. Попрощались. У самых уже дверей Марк Теренций Варрон буркнул: - Sunt pueri pueri, pueri puerilia tractant! - Что это? - спросила Нана Аполлоновна. Эвридика пожала плечами. Дверь почти закрылась. - Мама! - крикнула вдруг она. - А скрипку вы случайно не привезли? - Случайно привезли. - Принесите, если разрешат. ...Встреча Петра с мамой, конечно, ничего не изменила - даже ссылка на почечную-колику-папы-далеко-отсюда не заставила его признаться в том, зачем-они-все-это-сделали. Мама Петра тоже уходила в слезах, едва не забыв сказать о самом главном: ворон исчез... Отныне Эвридике с Петром следовало приготовиться к тому, чтобы писать в анкетах: "был(а) судим(а) по статье ?... 8 апреля 1983 года". Потому что суд назначили на 8 апреля. Номер статьи, кстати, уже был известен - двести шестая. Как, впрочем, и предполагалось. Правда, оставалось неизвестным: просто двести шестая или двести шестая прим, а от этого - тут Александр Тенгизович совершенно прав - зависело очень многое. Очень многое. И адвокатесса Белла Ефимовна - сухопарая строгая женщина лет пятидесяти с замечательным умением принимать участие в любом важном разговоре, не произнося ни единого почти слова, - решила положить-жизнь-за-этих-двух-идиотов, которые упорствовали и скрывали именно то и исключительно то, что было ей нужно. Мо-ти-вы. У них не было намерения завладеть деньгами - и доказать это Белла Ефимовна считала делом пустяковым. Но ведь такое доказательство вовсе не снимало с подсудимых обвинения в злостном хулиганстве - причем самого что ни на есть извращенного типа. А мотивировать его они предлагали ей... первоапрельским-настроением!.. Бред. — 152 —
|