Исповедь гипнотизера. Книга 2. Кот в мешке

Кто не подпадает...

Мы не знаем, каков он в точности, этот процент, и как получаются неисправимые, утратившие человече­ский облик. И неисправимые ли или только зачислен­ные в эту категорию неисправимостью исправляющих.

Здесь нельзя ничего советовать без риска страшного злоупотребления. Опаснейшая кривологика.

Может показаться странным, что иногда суровое наказание за небольшую провинность воспринимается как справедливое, а какая-нибудь мелкая репрессия (не пустили в кино, заставили чистить картошку) оказыва­ется особо обидной. А дело попросту в том, что сама степень наказания обладает внушающим действием: раз наказали ТАК, значит, есть за что, значит, вино­ват...

Но так, по мере наказания, воспринимает свою вину, быть может, щенок — не взрослая собака... И такой внушаемости человеку мы пожелать не можем.

Есть натуры, не подпадающие ни под какой про­цент,— дети, против природы которых бессильно и самое искусное воспитание, и самое правильное лече­ние. Болезнь ли это, результат ли каких-то ранних незаметных ошибок или отрыжка генетического прош­лого, атавизм — в большинстве случаев непонятно. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ вопрос не закрыт. Остается надеж­да. Он человек.

Как нельзя ругать

— Где шлялся, я тебя спрашиваю?! Опять с этим тунеядцем Витькой! Ничего-ничего, я еще с его ма­терью поговорю, я ей скажу!.. Чтоб ни слуху ни духу! А это от чьих сапог следы на ковре? Ах, не знаешь?

82

Шерлок Холмс!.. Поговори еще, поговори, лгун не­счастный, никакой веры твоим обещаниям, развел грязь, тараканы из-за тебя наползли опять! Все стулья переломали!.. Не тараканы, а ваша милость с дружка­ми! Бездельники чертовы! Восьмой класс! О будущем пора уже думать, головой думать, а не... Так вот, заруби себе на носу, у тебя теперь режим повышенной нагруз­ки, да-да! Олух царя небесного! Ты уже не ребенок, пора вступать в жизнь! Заниматься уроками по четыре с половиной часа в день! К репетитору по английскому и математике! Если по физике не вытянешь на четвер­ку, никакого магнитофона! И каждый вечер изволь убирать кухню — да, да, за всех, хватит быть парази­том! На тебя гнули горб! И мыть ванну и туалет, и убирать (...) за своим котом!..

Мама эта, труженица и добрый человек, в обращении с сыном, увы, как и многие, принадлежала к разряду невменяемых. Результаты не заставили себя долго ждать — этот злополучный восьмой класс сын не кон­чил, перешел в категорию неуправляемых... В выше­приведенном монологе (текст, повторявшийся с незна­чительными изменениями почти ежедневно) можно выявить по меньшей мере семнадцать тяжких ошибок — психологических и этических. Предоставим эту возможность внимательному читателю.