|
87 Совокупный рефлекс на воинствующий воспитательный идиотизм. Из-за него (плюс всякие побочные обстоятельства) одни целеустремленно пьют, другие яростно плюют на диету, третьи доканывают сердце изуверской малоподвижностью, четвертые вдохновенно не чистят зубы... Болезнь как способ привлечь внимание. Когда мы болели — далеко, в детстве — ах, было, было... За нами ухаживали, над нами тряслись. Нас любили, как никогда, и мы это запомнили. За это — о да, за такое заплатить можно и кашлем, и насморком, и температурой, и сыпью, и даже болью, да, настоящей болью, лишь бы не слишком и лишь бы вот так посмотрели, погладили. И ни в детский садик, ни в школу... Ну а теперь? Где-то в глубине мне запомнилось, что болеть — может быть, и хорошо, славно, а быть здоровым бывает и скучно, и грустно... Не хочу болеть, нет, сознательно не хочу, упаси боже. А вот подсознательно— тем детским своим нутришком... Истерическое, слишком истерическое. Любой маломальский квалифицированный врач легко отличит болезнь от сознательной симуляции. Но сознательная симуляция есть не воля к нездоровью, а воля производить впечатление нездоровья. Как правило, симулянты крайне плохие артисты, крайне вульгарны. Но вот от симуляции подсознательной, неведомой самому человеку — невроза, способного в серьезнейшей форме воспроизвести картину любой болезни, со всеми симптомами и последствиями, и, сверх того, рождать много новых, — от такой псевдоболезни отличить истинную можно уже не иначе как путем лечения, да и то не всегда. Ибо это уже и есть сама воля к нездоровью, осуществившаяся, воплотившаяся. Простого «невозражения» подсознания в соединении с сознательным пренебрежением к самоконтролю достаточно, чтобы открыть широкую дорогу недугу. Ну, а там уже... «Жизнь вредна, от нее умирают». У 50-летнего творческого работника, излеченного внушением и ОК от множества хворей и многолетней несостоятельности, рождаются от юной жены один за другим двое детей. Вопроса «зачем быть здоровым?» для него нет. Но вот 60-летняя мать взрослых детей, уже давно живущих своей жизнью, живущих далеко... Вот 19-летний философ с законченно пессимистической концепцией бытия как наказания, которое остается терпеть. А если терпеть невмоготу, то... Вот оди- 88 нокая сорокалетняя. Шансов стать матерью уже нет, предмет любви разочаровал, интересы не развиты... Гениальная шутка Олеши «жизнь вредна, от нее умирают» могла бы стать эпиграфом к томам превосходнейших сочинений, обосновывающих волю к нездоровью простым фактам конечности существования. — 62 —
|