Исповедь гипнотизера. Книга 1. Дом для души

Все эти начинающие и бросающие подобны тем, кто, за­дав вопрос собеседнику, отворачивается и не слушает.

Кое-что из личного опыта. Заверяю вас, я не ас самопре­одоления, отнюдь не сверхчеловек. Победил себя далеко не во всем и далеко не в той мере, в какой это удается людям более организованного и систематического склада, в том числе и некоторым моим пациентам, по сравнению с ко­торыми я выгляжу образцовым «сапожником без сапог». Нет, не могу порекомендовать себя в качестве эталона примерного поведения. Но вкус целительного самопри­нуждения мне знаком.

В моей жизни было немало кризисов здоровья и того бо­лее — кризисов жизни, когда все казалось законченным на

28

самой печальной ноте... И было (и надеюсь, будут еще) не­сколько периодов, которые я назвал ВВ (Волна Возрожде­ния, Война Выкарабкивания, Вперед-Вперед— как вам понравится).

Расскажу вкратце только о двух.

Родился повышенно здоровым. Крупный, отлично сложенный, неугомонно подвижный. Превосходно разви­вался.

Война. Пожизненный рубец. Разлука с родными — ка­кой-то чужой эвакоинтернат — первая депрессия. Онемел на месяц, почти паралич. Далее голод и болезни, тяжелый рахит, дистрофия. Несколько состояний на грани смерти.

К шести годам как-то выправился, но уже был далеко не тем, чем обе/щал.

Школа и дом... Любимые мои родители, отчаянно необ­разованные, замороченные, как все родители, старались уберечь меня от болезней и несчастий. Старались, как по­нимали: перекармливали, перегревали, ограничивали по­движность.

С первого класса начал опять киснуть, болеть, хиреть, а с третьего вместе с родителями, увы, рыхлеть и толстеть. Вот фотография одиннадцатилетнего сутуловатого рохли с отвисшим животиком и пустым взглядом — неприятно и сейчас смотреть, тяжело вспоминать. Все было напереко­сяк, решительно все. Из этого времени я не вынес, кажет­ся, ничего, кроме отупелой тоски и комплексов. Впрочем, не буду неблагодарным, было и другое... Каждое лето я все же как-то вырывался на волю и сумел стать звездой напа­дения одной детской футбольной команды.

С 13 лет— первая ВВ. Спорт, спорт, спорт! Бег, гим­настика, коньки, лыжи, плавание, гантели, футбол, еще черт-те что — и бокс, бокс, бокс! Вот что я возлюбил. И ко­нечно, танцы. А еще играл на фортепиано, еще...

17-летний амбал, 'переполненный самоутверждением, ужасно гордился своими мускулами и талией и при вся­кой возможности и даже без таковой ходил на руках. Но начала уже заботить и недостаточная подвижность языка, и пустота в черепной коробке...