Я вчитывалась в интервью, анализируя истории и переживания в поисках общего. Очевидно одно: то, что стыдно одним, совсем не трогает других. Что для кого-то невыносимо, для другого лишь слегка неприятно. И все же, читая описания и слушая рассказы сотен женщин, я четко понимала, что в наших переживаниях стыда есть некое общее ядро. Вот что я обнаружила. Женщины чаще всего переживают стыд так, будто попадают в паутину пересекающихся, конфликтующих и конкурирующих общественно-групповых ожиданий. Эти ожидания диктуют следующие постулаты: • кем мы должны быть; • какими мы должны быть; • как мы должны осуществлять свою роль. Запутавшись в этой паутине, женщина переполняется страхом, стремлением обвинять себя или других и разобщенностью с обществом. Каждое из этих чувств само по себе может быть невыносимо. Но если понимать страх, стремление обвинять и разобщенность как сложную смесь, из которой возникает стыд, то становится совершенно ясно, почему стыд так могуч, многосторонен и почему его так трудно преодолеть. Ожидания, из которых сплетается паутина, часто основаны на таких характеристиках, как раса, класс, сексуальная ориентация, возраст или религиозная принадлежность. Могут существовать и особые ожидания, связанные с нашими ролями: матери, работницы, жены, сестры или члена какой-то группы. Но в своей основе ожидания, которые подпитывают стыд, как правило, касаются нас как женщин . Стыд обусловлен гендерной принадлежностью. Ожидания, подпитывающие стыд женщин, основаны на представлениях нашей культуры о том, что приемлемо для женщины. В моем новом исследовании, касающемся мужчин, я нахожу, что мужской стыд тоже основывается на представлениях культурной среды о мужественности – каким должен быть мужчина, как он должен выглядеть и как вести себя. Хотя эти представления о гендере зачастую рождаются в нашем обществе в целом, они по-разному проникают в разные его классы и слои. Поэтому я называю эти представления общественно-групповыми. Например, существуют глобальные общественные ожидания относительно внешности женщины: мы должны быть молодыми, красивыми, сексуальными и т. д. Но в моем слое, или классе, нет ожиданий по поводу текстуры волос и цвета кожи, а для каких-то слоев это очень важно. Недавно я получила письмо от женщины, в котором она пишет: «Я – афроамериканка, воспитываю детей разных рас. Я часто слышу неприятные суждения по поводу расы, цвета кожи и стандартов красоты в афроамериканском сообществе. В вашей работе вы говорите о чувствах, которые периодически накатывают на меня, когда приходится объяснять детям, что красота присутствует в каждом, независимо от цвета кожи, глаз и волос». — 21 —
|