|
Когда я опять к ней приблизился и попросил открыть глаза, она сообщила, что чувствует себя очень хорошо, и благодарно смотрела на меня и своего доктора. Врачи, наблюдавшие эту процедуру, молчали. Не знаю, поняли они тогда или нет, что у пациентки просто срабатывали бессознательные установочные реакции. Но экстрасенс, вероятно, так и не понял. Он бодро подошел ко мне и крепко, как коллеге, по 149 жал руку: "Я не ошибся, - сказал он. - У вас очень мощное биополе!" Пока я все это вспоминал, рассеянно наблюдая за упражнениями Танидзе, мой новый друг придумал уже следующий эксперимент: он мысленно послал наше письмо президенту Академии наук СССР Марчуку. Я подоспел на помощь вовремя! Бедный Танидзе неожиданно для себя упал спиной на пол и усиленно отбивался руками и ногами от пустого пространства. Когда я помог ему встать на ноги, он встряхнулся и сказал: "В академию посылать письмо не надо. Не поймут!" "0ткуда ты знаешь Марчука? - спросил я. - Ты что, схлопотал, что ли, когда-нибудь от него?" - "Не знаю я Марчука, - ответил Танидзе, - но повторять этот опыт мне неприятно. Давай, - говорит, - лучше займусь физкультурой". И до самой ночи поднимал мнимые штанги весом до двухсот килограммов. Мышцы у него вздувались, как у настоящего штангиста. "Вот, - подумалось мне, - хороший способ тренировки для атлетов, ведь в состоянии саморегуляции можно вызывать у себя те самые каталептические реакции повышенного мышечного напряжения, которые всякий эстрадный гипнотизер демонстрирует на сцене, уложив добровольца из зала затылком и пятками на два стула". Утром на третий день своей командировочной жизни после обычной пробежки Танидзе ушел из дома и на работу ко мне не явился. Во мне возникла безотчетная тревога. Не случилось ли чего? Ведь он не знает города, недосуг было: все время тренировался, все время повышенные нагрузки. Да и ночью, говорит, плохо спал. Встал утром усталым, но все же пошел бегать. Когда пожаловался на плохое самочувствие, я ему ответил: "Ты поднимай до двух ночи штанги весом побольше!" А в два часа дня мне позвонили на работу из городского психоневрологического диспансера: не знаю ли я некоего Танидзе, прибывшего из Москвы? Хорошо, что врачи из диспансера были знакомы со мной. Но плохо то, что они не знали толком, что такое саморегуляция. И уж совсем плохо то, что когда, оказывается, Танидзе, почувствовав недомогание в такси, попросил водителя доставить его в больницу, тот, увидев встревоженное лицо пассажира, завернул в ближайшую. Там врачи даже не измерили ему уровень давления крови. И отсюда все пошло! — 78 —
|