Карнеги по-русски или Азбука разумного эгоиста

А насилие, как мы уже знаем, бесплодно по самой своей природе. Все, что создано в этом мире, создано только любовью!

Насилие направлено на получение от человека желаемого. Это тот же древний принцип: «Ты — мне, я — тебе». Только в этом случае «насилуе­мый» не согласен с ценой.

Из всего вышесказанного можно вывести осно­вополагающий принцип, который хорошо бы исполь­зовать всем нам при общении с другими людьми:

Никто ни на кого не имеет никаких (!) прав, до тех пор пока сам человек добровольно и созна­тельно, с позиции «взрослого», не передаст их другому человеку.

Все остальные варианты организации процесса общения — насильственные, обрекающие челове­ка на ту или иную степень рабства. А рабство вы­нуждает почти всех людей тем или иным образом бороться за достижение свободы. Что мы и видим вокруг себя сплошь и рядом.

Часто гораздо короче и полез­нее приноровиться самому к другим, чем заставить других приноровиться к себе.

Лабрюйер

Поэтому настоящий, разумный эгоист всегда будет ограничивать свою естественную склонность решать проблемы внешне самым легким путем — через насилие. Он знает, что не всегда прямые пути ведут к земле обетованной!

Глава тридцать пятая

Отношение к запретам

Настоящий, разумный эгоист сделает все для того, чтобы освободиться от ненужных запретов.

Дорогой читатель! Я не буду читать тебе нотаций и перечислять — что же нельзя тебе делать из того, что тебе хочется делать, если ты хочешь максималь­но большее время быть здоровым. Лучше скажу так:

«Ты можешь делать все, что только придет в твою светлую голову, все, что твоей душе угодно. Ты име­ешь на это полное право! Но будет ли тебе хорошо от безоглядной реализации своих прав?»

Мы буквально окутаны запретами. Мы не мо­жем шагу ступить без того, чтобы не наткнуться на запрет относительно себя, взаимоотношений с другими людьми или же с окружающим миром. И непонятно нам: «А зачем все это нужно?»

Я всегда стараюсь дойти до глубинных корней запретов, освободиться от второстепенной «ше­лухи» и таким образом познать суть дела. И да­вай, дорогой мой читатель, подумаем: «А каков социальный смысл запрета? Зачем нужно общест­ву внедрять в свою ткань запреты на что-либо? Ведь не из-за простого же каприза это делается!»

Любой наложенный обществом запрет не при­думан по чьей-то прихоти. Не бывает так, что кому-то пришла блажь в голову и поэтому что-то взяли и запретили. Даже в условиях абсолютной монар­хии такое случается очень редко!