Запрещенный Сталин

Из моих показаний на следствии вы уже знаете, что и Куйбы­шев и М. Горький были умерщвлены.

Вопрос Левину. Вы, таким образом, подтверждая свои преды­дущие показания, еще раз заявляете, что умерщвление Куйбыше-

ва и М. Горького было совершено при вашем участии, по пря­мому заданию Ягоды?

Ответ Левина. Да. К умерщвлению Куйбышева и М. Горького меня привлек Ягода. Я не в силах был бороться с ним, и его преступные задания я выполнил.

Вопрос Ягоде. Вы подтверждаете, что давали Левину преступ­ные задания и он, выполняя их, принял участие в трех преступ­ных актах — умерщвлении М. А. Пешкова, Максима Горького и тов. Куйбышева?

Ответ Ягоды. Да, я это подтверждаю.

Протокол записан с наших слов правильно, нами прочитан.

Ягода

Левин

Очную ставку проводили:

Майор государств, безопасности Коган

Нач. 5 отделения 4 отдела ГУГБ, капитан государств, безопас­ности Герзон

Оперуполномоч. 4 отдела ГУГБ, ст. лейтенант государств, бе­зопасности Лернер

в присутствии зам. наркомвнудела СССР, комкора Фриновского

ЦА ФСБ. Ф. Н-13614. Т. 43. Л. 19-24.

Протокол очной ставки

между Ягодой Генрихом Григорьевичем и Крючковым Петром Петровичем от 5 января 1938 года

После взаимного знакомства и отсутствия личных счетов были заданы следующие вопросы:

Вопрос Крючкову. Вы давали показания о своем участии в пре­ступном умерщвлении сына М. Горького и самого Горького. Под­тверждаете вы свои показания?

Ответ Крючкова. Да, подтверждаю.

Вопрос Крючкову. Вы эти преступления совершали по соб­ственной инициативе или выполнили чьи-либо указания?

Ответ Крючкова. Я совершил преступления по прямому ука­занию Ягоды.

Вопрос Ягоде. Вы подтверждаете только что показанное Крюч­ковым?

Ответ Ягоды. Да, я привлек его к соучастию в умерщвлении М. А. Пешкова и М. Горького.

Вопрос Крючкову. Расскажите, при каких обстоятельствах Ягода вас привлек к преступной деятельности?

Ответ Крючкова. С Ягодой я познакомился в 1928 году. Бли­же мы познакомились в 1932 году, когда я стал бывать у него на квартире и на даче. С М. Горьким я познакомился в 1928 году, начал у него работать в комиссии по улучшению быта ученых, а затем личным секретарем. В 1928 году продолжал работать сек­ретарем у Горького, у меня впервые возникла мысль, что Алек­сей Максимович старится, может скоро умереть, и смерть его очень плачевно отразится на моем материальном положении. Живя у Горького, я привык к определенным условиям жизни, прямо говоря, хорошо жил.

В 1932 году Ягода, встречаясь со мною в доме у Горького, стал проявлять ко мне интерес и в беседах со мною затрагивать боль­ной для меня вопрос, а именно: о моих перспективах после смер­ти М. Горького, указывая, что мне туго тогда придется. В 1932 го­ду он начал мне намекать: «Петр Петрович, вам нужно думать о себе, что будет с вами после смерти М. Горького».