История западного мышления

Уильям Батлер Йитс «Второе пришествие» — Пер. Т. Азаркович.

Мощное крещендо слышится и в драматической цепи суждений, изре­кавшихся великими мыслителями и визионерами Запада по поводу неминуе­мых эпохальных сдвигов. Ницше, в котором «нигилизм впервые стал созна­тельным» (Камю) и который предугадал катаклизмы, что обрушились на европейскую цивилизацию в XX веке, в глубине своей личности осознал тот исторический кризис, которому суждено наступить, когда современное мышление даст себе наконец отчет в содеянном им уничтожении метафизи­ческого мира, в «смерти Бога»:

«Что сталось с нами после того, как мы освободили эту землю от цепей, которыми она была прикована к своему солнцу? Куда движется она те­перь? Куда движемся мы сами? Прочь ото всех солнц? Не погружаемся ли мы постепенно — назад, в сторону, вперед, во всех направлениях? Разве еще остался верх или низ? Разве не блуждаем мы словно бы сквозь безграничное ничто? Разве не ощущаем мы дыхания пустых прост­ранств? Разве не усилился холод? Разве ночь не спускается на нас все не­отвратимее?» 10.

Крупный социолог Макс Вебер, обращаясь к плачевным последствиям разочарованности современного мышления в мире, также не мог не заметить зияющей пустоты, оставшейся после уничтожения традиционных мировоз­зрений. Не мог он не увидеть и того, что современный разум, на который Просвещение возлагало все свои упования на достижение человеческой сво­боды и прогресса и который, не в состоянии был собственными силами оп­равдать универсальные ценности, эти путеводные нити человеческой жизни, что этот разум практически создал железную клетку бюрократической рассу­дочности, в которой оказалось современные бытие:

«Никому не известно, кто поселится в этой клетке в будущем, и появят­ся ли к концу этого колоссального развития совершенно новые пророки, или же начнется великое возрождение прежних идей и идеалов, или же, если не произойдет ни того, ни другого, наступит механизированное су­ществование, которое будет скрашивать нечто вроде судорожного чувства собственной значимости. Ибо не будет ошибкой сказать о последней ста­дии этого культурного развития: «Специалисты, лишенные духа, сенсуа­листы, лишенные сердца: и это ничтожество воображает, будто достигло такого уровня цивилизации, какого раньше никто не достигал»11.

«Спасти нас может только Бог»,— сказал в конце жизни Хайдеггер. И Юнг, тоже на склоне лет, писал, сравнивая наш век с самым началом хрис­тианской эры двумя тысячелетиями ранее: