|
Из всего этого можно сделать только тот вывод, что интуиции живописи и скульптуры руководили Платоном решительно везде, где у него заходила речь о правильном построении того или другого необходимого предмета. 2. Черты отрицательного отношения Платона к живописи Но для нас нисколько не будет удивительным то, что при таком глубоком использовании живописных и скульптурных интуиции Платон в общем относится к живописи довольно пренебрежительно. Здесь повторяется приблизительно то же самое, что мы уже находили в анализе отношения Платона к Гомеру. Живопись, как и эпос, сама по себе у Платона не только не отрицается, но даже восхваляется. Тем не менее фактическая их история подвергается у Платона жесточайшей критике. Поэзия и живопись, если изображают богов в дурном виде, никуда не годятся (Euthyphr. 6 b). Нельзя изображать богов и героев в плохом виде, уподобляясь живописцам, которые, изображая свои предметы, употребляют для них вовсе не те образы, которые нужны (R. Р. II 377 е). Когда Платон критикует записанную речь в сравнении с устно произносимой речью, он говорит, что записанная речь подобна образам живописи, которые стоят как живые, а спроси их, они величественно молчат (Phaedr. 275 d). С этим сходен приведенный у нас выше (стр. 161) текст из "Тимея" (19 b). Тех, кто перевозил из города в город произведения искусства, в том числе и живописи, все равно нужно называть купцами (Soph. 224 а). В пурпуре и окрашенных тканях нет никакой необходимости; и поэтому, если их нет в государстве, то ввозить их из другого государства нет никакой нужды (Legg. VIII 847 с). Искусство, даже самое чарующее, если оно не служит жизни, должно быть исключено (R. Р. X 607 b - 608 а). В этом последнем тексте живопись, правда, не упоминается. Однако ясно, что суждение это имеет отношение и к живописи. Все искусства - поэзия, живопись, архитектура - должны преследовать нравственные цели, или же их надо совершенно исключать (R. Р. III 401 b). 3. Конструктивное отношение Платона к живописи У Платона имеются также и конструктивные суждения о живописи. Но для их понимания необходимо помнить то, что мы раньше говорили о свете и цвете у Платона. а) Прежде всего необходимо твердо помнить общие световые основы эстетики Платона{71} со всей относящейся сюда терминологией{72}. Огромное значение в эстетике Платона имеет интуиция Солнца в качестве причины видеть и быть видимым, превышающей и видящее и видимое{73}. Сюда же нужно присоединить платоновский пещерный символ, тоже основанный на отражении света в темной материи{74}, роскошными красками рисуется небесная земля, в противоположность нашей тусклой земле{75}. Много и выразительно говорится о свете во время небесного путешествия душ-колесниц{76}. Читали мы также и о высоком приоритете белого цвета{77}, а также весьма подробную и запутанную теорию смещения цветов у Платона{78}. — 139 —
|