|
«... Стоило ученым войти, задвигать стульями, усесться удобнее, принять свои привычные позы и, главное, оглядеть кабинет и разместившихся в нем коллег, как сразу возникла некая аура, какое-то грозное биополе. В воздухе было что-то опасное... — Ну что ж, дорогие друзья, приступим, — приветливо сказал Ратайчак. — Это вот товарищ Петрунин. Прошу вас его любить и жаловать. Очень надеюсь, его участие будет полезным и плодотворным. — Уже успели сориентировать? — спросил с места ученый с проседью и окладистой бородой. — На недостойные намеки не отвечаю, — сказал директор. — Не отвечать — это вы умеете, — бросил с места другой ученый, сутуловатый, желтолицый, с быстро бегающими красноватыми глазками. — Я попрошу соблюдать порядок, — сказал с достоинством Ратайчак. — Как известно, в коллективе сложилась ситуация весьма деликатная... — О деликатности лучше не надо! — крикнул разгневанный бородач. — Эва куда загнул — деликатная... — Виноват, не учел аудитории, — ответил Ратайчак не без яда. — Речь идет о том, что профессор Скурский обвиняет профессора Чердакова в заимствовании... — В заимствовании?! — завопил желтолицый, по-видимому, это и был Скурский. — Он не заимствовал, а спер!.. “Что происходит? — терялся Петрунин. — Что это они говорят?” — Низкий поклеп! — сказал бородач. Петрунин понял, что это и был Чердаков. — Скажите, какое высокое сердце, — издевательски усмехнулся Скурский, — какие мы не от мира сего... А пытаться присвоить материалы, собранные твоим коллегой, да при этом заинтересовать директора... — Ну, Маврийий Петрович, — сказал Ратайчак, — за такие слова когда-то к барьеру... — Отродясь у нас не было никаких барьеров, — крикнул Скурский, — как и у вашего выкормыша... — И вы смеете — о чужих материалах? — Чердаков патетически воздел руки. — Всю жизнь на вас, как на плантатора, горбатятся молодые люди, а вы еще имеете наглость... — Это мои ученики! Уж разберемся без вашей помощи, как я формирую ученых, — Скурский испепелил его взглядом. — А переманивать да обольщать — так поступают только растлители! Мазурики на худой конец... — Я прошу занести в протокол, — сказал Чердаков, сжав кулаки, — что здесь при полнейшем попустительстве руководителя института травят заслуженного специалиста... —- Ну, то, что вы заслужили — всем ясно... Заслуженный специалист, как вам нравится? — спросил Скурский с почти натуральным хохотом. — Пишет собственную фамилию по крайней мере с двумя ошибками! — Ложь, — сказал Чердаков. — Передержка и ложь. Но лучше плохо писать фамилию, чем хорошо — на других доносы! — 263 —
|