|
Агент N намеревается (желает, стремится) получить А. Для получения А нужно совершить действие В. Следовательно, А должен совершить действие В. Первая посылка фиксирует цель, которую ставит перед собой действующий субъект. Вторая посылка описывает его представления о средствах, необходимых для достижения цели. В заключении предписывается то конкретное действие, которое субъект должен совершить. В терминах логики оценок эту схему рассуждения можно упрощенно представить так: «Позитивно ценно В; средством для достижения А является действие В; следовательно, позитивно ценно (должно быть сделано) В». Например: N хочет, чтобы окно было открыто. Если N не выполнит определенное действие, окно не будет открыто. _____________________________________________________________________ N должен выполнить действие «открытия окна». Деление выводов на теоретические и практические восходит еще к Аристотелю, говорившему, что если заключением первых является утверждение, то заключение вторых — действие[323]. В недавнее время внимание к практическому силлогизму как универсальной схеме понимания поведения человека было привлечено Э.Энскомб и Г.Х. фон Вригтом[324]. «Практическое рассуждение, — пишет фон Вригг, — имеет большое значение для объяснения и понимания действия. Один из основных тезисов... состоит в том, что практический силлогизм дает наукам о человеке то, что так долго отсутствовало в их методологии: подходящую модель объяснения, которая является подлинной альтернативой по отношению к модели охватывающего закона. С более общей точки зрения можно сказать, что подводящая модель служит для каузального объяснения и объяснения в естественных науках; практический же силлогизм служит для телеологического объяснения в истории и социальных науках»[325]. То, что фон Вригт называет «телеологическим объяснением» представляет собой, однако, не объяснение, а понимание. В этом «объяснении» из оценки, устанавливающей намерение (цель) действующего субъекта, и описательного утверждения о причинной связи цели со средством ее достижения выводится утверждение о том, что должен сделать субъект, то есть новая оценка (норма). Эта схема рассуждения именуется иногда также «интенциональным объяснением», объяснением через цели, которые ставит перед собой индивид. Вряд ли названия «телеологическое объяснение» и «интенциональное объяснение» удачны: они способствуют ставшей уже традиционной путанице между объяснением и пониманием. Первые практические силлогизмы упоминались еще Аристотелем. Однако до сих пор отсутствует общая логическая теория практического рассуждения. Является ли логически правильным умозаключение типа: «я; хочет успеть на поезд; если он не побежит, он не успеет на поезд; следовательно, х должен бежать»? «На этот вопрос нелегко ответить, — пишет фон Вригт. — С одной стороны, наш силлогизм кажется вполне убедительным, лишенным слабостей, вполне обоснованным. С другой стороны, напрасно было бы искать в учебниках и книгах по логике ту схему вывода, частным случаем которой был бы данный силлогизм. Он не является, конечно, категорическим или модальным силлогизмом... Следует ли пытаться дополнить рассматриваемый силлогизм некоторыми, якобы не выраженными в нем явно посылками, чтобы сделать его обоснованным в силу законов “обычной логики”? Я думаю, это привело бы в тупик. Не помогло бы и расширение второй посылки до утверждения ах полагает, что если он не побежит, он не успеет на поезд”. Будем ли мы отрицать, что данный силлогизм логически обоснован? Этот выход часто предлагался, но, по-моему, он является простой отговоркой. Мы должны, я думаю, принять, что практические силлогизмы являются специфическими логически обоснованными схемами аргументации. Принятие их означает на самом деле расширение области логики. Мы не можем свести практические силлогизмы к каким-то другим образцам обоснованного вывода. Но мы можем, и, конечно, должны, приложить усилия для прояснения их своеобразной природы»[326]. — 195 —
|