|
599 от 5 июля 316, Вы собираетесь издать Ваш «Трактат» 317, изложенный в пяти частях. Позвольте мне ввиду того расположения, которое Вы ко мне питаете, высказать Вам мой совет — не помещать туда ничего такого, что могло бы показаться в какой бы то ни было море подрывающим религиозную добродетель, тем более, что наш извращенный и порочный век ни за чем не гонится с такой жадностью, как за учениями, выводы которых могли бы служить к оправданию господствующих пороков. Впрочем, я не откажусь принять несколько экземпляров означенного «Трактата». Об одном только я хотел бы Вас просить: когда будете посылать их, адресуйте на имя одного голландского купца, живущего в Лондоне; он уже позаботится доставить их мне. При этом не будет никакой необходимости писать о том, что такие-то книги мне посланы. Ибо, как только они благополучно дойдут до меня, я не сомневаюсь, что мне будет нетрудно распределить их среди моих друзей и получить за них справедливую цену. Будьте здоровы и пишите, когда будет время, преданному Вам Генриху Ольденбургу. Лондон, 22 июля 1675 г. ПИСЬМО 63 318 Превосходнейшему и проницательнейшему философу Б. д. С. от г. Г. Шуллера. Благороднейший и превосходнейший муж! Я должен был бы краснеть за свое долгое молчание и опасаться обвинения в неблагодарном отношении к Вашему благосклонному и незаслуженному мною расположению, если бы я не думал, что Ваша великодушная натура более склонна извинять, чем обвинять людей, и если бы я не знал, что Вы заняты — на общее благо всем друзьям Вашим — такими серьезными размышлениями, прерывать которые без какой-нибудь особенной причины было бы просто преступно. Вот почему я хранил молчание, довольствуясь тем, что от друзей я имел сведения о Вашем 600 добром здоровье. Но настоящим письмом я хочу сообщить Вам, что наш благороднейший друг господин фон Чирнгаузен все еще пребывает в Англии, находясь, подобно нам, в добром здоровье, и в трех своих письмах ко мне поручает передать Вам свой глубочайший привет и засвидетельствовать Вам свое почтение. Он многократно просит меня представить на Ваше рассмотрение нижеследующие его сомнения и испросить столь желанного для него ответа на них. А именно: не соблаговолите ли Вы убедить нас каким-нибудь прямым доказательством (а не путем приведения к абсурду) в том, что мы не можем познавать иных атрибутов бога, кроме мышления и протяжения? И затем: не следует ли отсюда, что существа, состоящие из других атрибутов, наоборот, не могут помыслить никакого протяжения, — в соответствии с чем нужно было бы допустить столько миров, сколько есть атрибутов бога; при этом, сколь велик, например, наш «мир протяжения» (если можно так выразиться), столь же велики должны были бы быть и другие миры, состоящие из других атрибутов, — и как мы, кроме мышления, перципируем только протяжение, так существа этих других миров должны были бы перципировать только атрибут своего мира и мышление? — 386 —
|