43' Это стало очевидным в попытке Августина интерпретировать различие ипостасей с помощью психологических аналогий... Тиллих приводит идеи, высказанные бл. Августином в его сочинении «О Троице», где взаимное отношение Ипостасей Св. Троицы раскрывается им посредство следующей тройственной аналогии: самосознание, или память (memoria) — мышление (intelligentia) — и сила любви (charitas), соединяющая первые два элемента. Специфически западный характер учения Августина о Троице может быть усмотрен в возможности выведения из данной аналогии filioque -тезиса об ис-хождении Св. Духа от Отца и от Сына, — тезиса, явившегося главной причиной разделения Церквей Запада и Востока в 1054 г. Тиллих не случайно утверждает, что данное учение о Троице имело западный, а не восточный характер, — поскольку именно filioque как конечной причиной обусловлено то решающее значение, которое придается западным (т.е. и католическим, и протестантским) богословием человеческой природе Христа. w За элементом подчиненности в греко-православном понимании Троицы скрывается одна из наиболее фундаментальных и устойчивых характерных черт классической греческой встречи с реальностью, интерпретация реальности в степенях, восходящих от низшей к высшей (и обратно). Данное замечание Тиллиха не может быть подтверждено ссылками на традицию греческой патристики; анализ святоотеческих писаний доказывает как раз обратное. Так, например, читаем о Св. Троице у преп. Иоанна Дамаскина: «И так, все, что имеет Сын, и Дух от Отца имеет, даже самое бытие. И если [что-либо] не есть Отец, [то] не есть и Сын, не есть и Дух; и если чего-либо не имеет Отец, не имеет и Сын, не имеет и Дух. И по причине Отца, то есть, по причине бытия Отца существует Сын и Дух. И по причине Отца имеет Сын, также и Дух, все, что имеет, то есть потому, что Отец имеет это, — кроме нерождаемости и рождения, и ис-хождения [...] подобно тому, как из солнца и солнечный луч, и свет, ибо само оно есть источник солнечного луча и света; и чрез солнечный луч нам сообщается свет, и этот есть освещающий нас и воспринимаемый нами» (Творение иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина. Точное изложение православной веры. — Москва — Ростов-на-Дону. - 1992. — С. 94, 99). Учение же Плотина о трех ипостасях («Эннеады») - Едином, Уме и Мировой Душе — представляет их «нисходящей иерархией», «непрерывной эманацией ипостасей, которые, переходя одна в другую, одна в другой отражаются. Это лишний раз показывает, как ошибочен метод историков, которые хотят выразить мысль отцов Церкви, интерпретируя термины, которыми они пользуются, в духе эллинистической философии» (Лосский В.Н. Мистическое богословие. — Киев, 1991. - С. 126). Таким образом, утверждение Тиллиха о «западном характере» тринитарного учения имеет смысл лишь при знаке равенства, поставленном между тринитарным учением греческих отцов и «триадологией» неоплатоников, — знаке равенства, допустимость которого может быть серьезно оспорена. — 370 —
|