|
В XX в. субъективный фактор истории стал реальной силой, определяющей судьбы целых поколений и народов. Оказалось, что в наше время затруднительно говорить о каких-то чисто объективных социальных процессах, протекающих вне и независимо от субъективной воли, от субъективного фактора истории. Возьмем, к примеру, общественные экономические отношения, которые в свое время К. Маркс в отличие от идеологических рассматривал как материальные, возникающие стихийно, не проходя в своем генезисе через сознание исторических субъектов, чисто объективные. Как известно, на этой точке зрения наше обществоведение держалось долго. Теперь, однако, мы можем утверждать, что стихийность формирования экономического базиса – явление не вечное, исторически ограниченного действия, т. е. не имеющее универсального характера и не могущее быть распространенным на все времена. При ближайшем рассмотрении оказывается, стихийность социально-экономических процессов постепенно преодолевается, вытесняется целерациональным началом, способностью сознания влиять не только на функционирование, но и на становление экономических реалий. В качестве примеров такого рода инноваций сознания в некогда закрытой для него сфере экономических отношений может служить экономика Советского Союза, явившаяся результатом сознательного выбора в пользу огосударствления средств производства, а также теперешние попытки российской властной элиты сознательно построить экономику рыночного типа. При этом все большее число социальных явлений, некогда полностью не зависимых от сознания, складывается как результат целей и замыслов людей, определяется сознанием как реальной целевой причиной своего возникновения. Конечно, стихийность социальных процессов вряд ли когда-либо в будущем будет до конца преодолена. Это, на наш взгляд, в принципе невозможно. Тем не менее, мы не можем не признать, что сегодня в какой-то степени утверждается плановая история, управляемое, конструируемое общество, имеют место непрекращающиеся попытки определенными силами, в частности мировым олигархическим интернационалом, взять под свой контроль ее движение. Трагедия истории заключается в том, что нарастающая сила целенаправленного воздействия на природную и социальную среду отнюдь не сопровождается гуманизацией социума, а, скорее, ведет к разрушению фундаментальных основ человеческого бытия, оборачивается не прогрессивными, как этого хотелось бы, а регрессивными общественными изменениями. Если выразиться более последовательно, то возросшая роль субъективного фактора истории на каждой развилке ее дорог грозит обернуться новой и еще более опасной формой угнетения и подавления людей, а применительно к нашему времени – всепланетарным тоталитаризмом. На практике возросшая роль данного фактора не принесла людям гуманизации их жизни, мира и праведности. Напротив, в XX в. субъективный фактор весьма часто принимал деструктивный характер, находил свое прямое выражение в приверженности к волюнтаристической тенденции. Примером этому может служить Октябрьская революция в России, которая рельефно продемонстрировала миру, что человечество вступило в новую эпоху – эпоху неизвестных ранее возможностей крупномасштабного исторического произвола и насилия и вместе с тем – в эпоху небывалого по своему размаху социального творчества и новаторства, связанных с резким возрастанием роли именно субъективного фактора истории. С этого периода как никогда стала бесспорной мысль о том, что «сознание не только отражает мир, но и творит его» (В.И. Ленин). Теоретическое сознание небольшой кучки людей смогло переплавиться в общественное бытие, насильственно прервать естественную фазу развития великой страны. Деструктивно-конструктивная утопия – продукт рациональной гордыни – получила воплощение в реальности, обнаружила способность стать практикой, быть приведенной в исполнение. — 99 —
|