Собственность и государство

Который из этих двух способов выгоднее для народного хозяйства? Мы видели, что Вагнер, с одной стороны, признает, что при социалистическом порядке умножение капиталов могло бы идти гораздо быстрее, но, с другой стороны, он принужден согласиться, что для этого требуются совершенно иные люди, нежели те, которые существуют на деле, а потому на весьма еще долгое время частный капитал должен оставаться необходимым деятелем производства. Если мы должны дожидаться, пока люди сделаются иными, нежели они сотворены Богом или природою, то, конечно, времени может пройти довольно много; но каким образом при таком воззрении можно видеть в частном капитале только историческую категорию, это остается для нас тайною. Здесь мы опять встречаем один из примеров того легкого отношения к науке, при котором писатель кидает фразы на ветер, не заботясь о внутреннем соглашении их смысла.

В действительности добровольное ограничение потребления одно согласно с свободою человека. Принудительное ограничение приложимо единственно к рабам. Если же человек имеет право потреблять вещь или не потреблять, то сбереженное им несомненно принадлежит ему и никому другому, и распоряжаться предметом имеет право он и никто другой. Из чего следует, что частный капитал как плод сбережения составляет необходимое последствие свободы. Пока человек свободен, до тех пор будут существовать частные капиталы, передаваемые от одного поколения другому.

Так всегда и происходило в человечестве. Каждое поколение, вместо того чтобы потреблять все им произведенное на собственные нужды, часть своих произведений сберегало и сбереженное передавало путем наследства своим преемникам; последние же в свою очередь умножали это достояние новыми сбережениями и умноженное передавали своему потомству. На этом постоянном накоплении капиталов, переходящих из рук в руки, основано все развитие материального благосостояния человечества.

Происхождение капитала путем сбережений составляет, однако, не более как исходную его точку; затем начинается настоящая его деятельность. Как произведение, он является результатом предшествующего производства, которое завершается сбережением; но этот результат становится вместе с тем началом нового производства, в котором капитал сам становится деятелем. Эта деятельность выражается в том, что количеством полученных с его помощью произведений не только покрывается его трата, но и дается избыток. Отсюда определение капитала как имущества, приносящего доход[151].

Выше было уже указано на то, что этот результат должен быть приписан именно капиталу, а не исключительно приложенному к нему труду. С одним трудом человек не двинулся бы ни на шаг, жизнь его, как у животных, ограничивалась бы удовлетворением насущных его потребностей. Только с помощью капитала он возвышается над этим уровнем и прогрессивно увеличивает свое благосостояние. А если таково экономическое значение капитала, если от него зависят все материальные успехи человеческого рода, то очевидна несостоятельность мнения социалистов, которые утверждают, что в нормальном порядке доход с капитала должен равняться его трате. Этим положением отвергается не только производительная сила капитала, но вместе и производительность положенного на него труда. Капитал, который не дает избытка, бесполезен, и труд, на него потраченный, пропал даром. Для работника было бы выгоднее непосредственно приложить его к производству.