|
я хотел, чтобы ты его со мной разделил. Теэтет. Но все это очевидно. Сократ. Какому же из двух [родов вещей] приписываешь ты сущность? Ведь она в наибольшей степени присуща всему. Теэтет. Я приписываю ее тому, к чему душа устремляется сама по себе. Сократ. И подобному и неподобному? И тождественному и различному? Теэтет. Да. Сократ. Ну а прекрасному и дурному или доброму и злому? Теэтет. Мне кажется, что душа более всего рассматривает сущность вот этих вещей в их взаимном соотношении, сравнивая в самой себе настоящее и прошедшее с будущим. Сократ. Пусть так. А правда ли, что жесткость жесткого она ощущает через прикосновение, равно как и мягкость мягкого? Теэтет. Да. Сократ. О сущности же того и другого - что они собой представляют - и об их взаимной противоположности, а также в свою очередь о сущности этой противоположности пытается у нас судить сама душа, то и дело возвращаясь к ним и сравнивая их между собой. Теэтет. Разумеется. Сократ. Не правда ли, людям и животным от при-с роды присуще с самого рождения получать впечатления, которые через тело передаются душе, а вот размышления о сущности и пользе всего этого появляются с трудом, долгое время спустя, после многих старании и учения, если вообще это приходит? Теэтет. Совершенно верно. Сократ. А можно ли постигнуть истину того, сущности чего ты не постиг? Теэтет. Нельзя. Сократ. А будет ли кто-то знатоком того, истины чего он не постиг? Теэтет. Как это возможно, Сократ? Сократ. Значит, не во впечатлениях заключается знание, а в умозаключениях о них, ибо, видимо, именно здесь можно схватить сущность и истину, там же - нет. Теэтет. Очевидно. Сократ. Скажешь ли ты про столь различные вещи, что это - одно и то же? Теэтет. Это было бы несправедливо. Сократ. Каким же [общим] именем ты все это назовешь - слух, зрение, обоняние, охлаждение, согревание? Теэтет. Я бы сказал - ощущением. Как же иначе? <• Сократ. Стало быть, все это ты будешь называть ощущением? Теэтет. Это необходимо. Сократ. А этим ощущением, как мы говорили, истину схватить нельзя, равно как и сущность? Теэтет. Стало быть, нельзя. Сократ. Выходит, и знание нельзя? Теэтет. Выходит, что так. Сократ. Значит, Теэтет, знание и ощущение никогда не будут тождественны. Теэтет. Видимо, нет, Сократ. И теперь мне стало совершенно ясно, что знание — 594 —
|