|
Соч.: Письма // Избр. произв. русской мысли второй половины XVIII в. М„ 1952. Т. 2. С. 33^5. Л ит.: Бак И. С. Дмитрий Алексеевич Голицын (Философские, общественно-политические и экономические воззрения) // Исторические записки. 1948. Т. 26. В. Ф. Пустарнаков ГОЛУБИНСКИЙ Федор Александрович (22.12. 1797(2.01.1798), Кострома - 22.08(3.09). 1854, там же) - философ и богослов. В 1818г. окончил Московскую духовную академию и был оставлен при ней, получив степень бакалавра философии. С 1824 по 1854 г. - ординарный проф., а с 1826 по 1851 г. работал в комитете духовной цензуры. В 1829 г. он стал протоиереем, совершая безвозмездные службы в Сергиевом Посаде. За 36 лет академического преподавания им был прочитан обширный цикл философских курсов: общее введение в философию, метафизика, онтология, гносеология, эмпирическая психология, нравственная философия, история философских систем. При жизни Г. опубликовал лишь одну журнальную статью «Письмо первое о конечных причинах» (Прибавления к творениям святых отцов. Ч. 5. 1847). Посмертно в кон. 1862 г. в журн. «Странник» была опубликована статья «О промысле Божием» и в 1880 г. в журн. «Русский Архив» (Т. 3) несколько писем. Среди рукописей Г. в архиве его сына сохранился трактат «Взгляд на нравственную философию древних», где проводилась мысль, что все доброе исходит от Бога, причем много заслуживающего внимания было и в языческой философии. Осн. корпус соч. Г. («Лекции по умозрительному богословию», «Умозрительная психология», 4 вып. «Лекции философии») напечатан по записям В. Г. Назаревского и др. студентов Московской духовной академии. Г. считается основателем московской школы теистической философии, и его философскую систему можно назвать учением о Бесконечном Существе. Теоретическими источниками этой системы были платонизм, святоотеческая традиция и сложный конгломерат западноевропейских философских и мистических представлений. Г. стремился соединить платонические симпатии с рационализмом и пиетизмом XVIII в., объединяя «чистый рационализм ума» лейбни-цианца X. Вольфа с «истинной экзальтацией сердца» Ф. Якоби. Учение последнего об источниках знания стало для него основой примирения Платона с Кантом, Фихте, Шеллингом и Гегелем. Под философией Г. понимал особое состояние духа, стремящегося к познанию истины. Философия есть лишь любовь к мудрости, но не мудрость, т. к., согласно христианско-православным представлениям Г., мудрость, знание истины, дается человеку свыше, если состояние его духа делает его способным к ее восприятию. При этом г. строго различал знание философское и богословское, очертив в «Общем введении в философию» круг проблем философии следующими границами: исследование деятельности человека, бытия природы и деятельности Существа Высочайшего. «Философия есть система познаний, приобретенных разумом (intellectus), под управлением ума (rationis) и при способствовании опыта, как внешнего, так и внутреннего, о всеобщих главнейших, существеннейших силах, законах и целях природы внешней и внутренней, ровно и о свойствах Виновника всех оных - Бога,- система, направленная к тому, чтобы возбудить в духе человеческом, воспитать и направить любовь к премудрости божественной и человеку предназначенной» (Голубинский Ф. А. Лекции философии. М., 1884. Вып. 1. С. 37). Возможность философского познания обусловливается самодостоверностью человеческого мышления, к-рое характеризуется, с одной стороны, ограниченностью, а с другой - стремлением к безграничному. Ограниченность мышления обусловливает невозможность обретения человеком абсолютного знания, а из факта стремления мышления к безграничному следует, что полнота знания была бы пагубна для человека, т. к. повергла бы его ум в бездействие. Хотя человеку прирождена идея Единого бесконечного, но она имеет слишком общую, схематическую форму, к-рую может наполнить содержанием лишь изучение, размышление и соответствующая душевная настроенность. Представляя себе всесуществующее укорененным в едином, человеческий ум стремится все мыслить в единстве, объединять в систему. В силу идеи Единого бесконечного ум человеческий вынужден отказать в признаке бесконечности всем др. видам бытия: времени, пространству, материи, жизни. Содержанием философии в принципе должно быть то, что содержится в естественном откровении. Но естественного откровения, полагал Г., недостаточно как в теоретическом, так и в практическом отношении: в теоретическом потому, что все представления о Божестве и доводы в пользу его существования, извлекаемые из разума и природы, не заключают в себе достаточных доказательств; в практическом потому, что человек стремится к живому единению с Бесконечным, к бо-гообщению, и потому ему мало одного признания бытия Божия. е. указывает на необходимость сверхъестественного откровения, т. е. божественного учения, выраженного через отцов и учителей церкви и преподаваемого самой церковью. При этом человеку должно быть присуще особое состояние личностного восприятия откровения. Общую задачу метафизики е. видел в том, чтобы, основываясь на идее бесконечного и применяя к ней данные внешнего и внутреннего опыта, привести в систему познания о свойствах Бесконечного Существа и об отношении к нему существ конечных. Метафизика разделялась Г. на онтологию, богословие, умозрительную психологию, или пневматологию, и космологию. Как душа, так и внешний мир подлежат ограничению, с одной стороны, пространством и временем, а с другой - категориями и законами разума. Московская школа теистической философии, основанная Г., занимала видное место в структуре рус. духовно-академической философии и содержала в себе значительные отличительные черты по — 149 —
|