|
II. Неоспорима истина, что Бог не может иметь иной главной цели своих действий, кроме Самого Себя, и что Он может иметь несколько целей второстепенных, которые все направлены к сохранению сотворенных Им существ. Он не может иметь иной главной цели, кроме Самого Себя, потому что Он не может заблуждаться или полагать свою главную цель в существах, не заключающих всех благ. Но Он может иметь целью второстепенною сохранение сотворенных существ, потому что, будучи все причастны Его благости, они будут неизбежно благи и даже весьма благи, согласно Писанию, valde bona. Итак, Господь их любит, и именно эта любовь поддерживает их, ибо все существа существуют лишь потому, что Бог любит их. «Diligis omnia quae sunt, говорит мудрец, et nihil odisti eorum quae fecisti: nec enim odiens aliquid constituisti et fecisti. Quomodo autem posset aliquid permanere, nisi tu voluisses; aut quod a te vocatum non esset conserva-retur?» В самом деле, невозможно допустить, чтобы вещи, которые не нравятся существу бесконечно совершенному и всемогущему, существовали бы, потому что все существует лишь Его волею. Следовательно, Бог хочет Своей славы, как Своей главной цели, и сохранения Своих тварей, но ради Своей славы. Так как природные наклонности духов, конечно, суть непрестанные воздействия воли Того, кто сотворил и поддерживает их, то, как мне кажется, эти наклонности необходимо должны быть совершенно подобны наклонностям их творца, и промыслителя. Следовательно, они от природы не могут иметь иной главной цели, как Его славу, ни другой вторичной цели, как свое собственное сохранение и сохранение других, но всегда по отношению к Тому, кто дает им бытие. Ибо мне кажется несомненным, что Бог не может желать, чтобы воли, которые Он творит, любили меньшее благо сильнее блага большего, т. е. чтобы они любили то, что менее достойно любви, больше того, что более достойно любви, а следовательно, Он не может создать никакой твари, не обращая ее к себе самому и не повелевая ей любить Его более всего, хотя Он РАЗЫСКАНИЯ ИСТИНЫ 319 может создать ее свободною и с властью отречься и отвратиться от Него. III. Если в Боге есть, собственно, только одна любовь, которая есть любовь к Самому Себе, и если Бог не может ничего любить иначе, как этою любовью, потому что Бог ничего не может любить иначе, как по отношению к Себе; то и в нас Бог влагает лишь одну любовь, которая есть любовь к благу вообще, и мы не можем ничего любить иначе, как этой любовью, потому что мы не можем любить ничего, что не было бы или не казалось бы нам благом. Эта любовь ко благу вообще и есть начало всякой нашей частной любви, потому что на самом деле эта любовь есть наша воля; ибо, как я это уже говорил в другом месте, воля есть не что иное, как непрестанное воздействие Творца природы, которое влечет дух человеческий ко благу вообще. Конечно, не следует воображать, что эта способность любить исходит или зависит от нас: в нашей власти лишь возможность дурно любить или, вернее, хорошо любить то, что мы не должны любить, потому что, будучи свободны, мы можем направить и действительно направляем к частным благам, а следовательно, к ложным благам благую любовь, которую Господь не перестает сообщать нам, поскольку Он не перестает промышлять о нас. — 337 —
|