Разыскания истины

Способность разума весьма ограничена; не много нужно, чтобы занять его всецело, и в то время, когда разум занят, он не способен к новым мыслям, если предварительно не освободиться от прежних. Но, когда разум занят идеями чувственными, он не может освободиться от них по своему желанию. Для понимания этого следует обратить внимание на то, что мы все непрестанно стремимся к благу в силу естественных наклонностей, и удовольствие есть признак, по которому мы отличаем благо от зла; поэтому удовольствие неизбежно действует на нас и занимает нас более, чем все остальное. Раз удовольствие связано с пользованием чувственными вещами, потому что они составляют благо для тела человека, то своего рода необходимость сообщает этим благам способность всецело занимать наш разум, пока Господь не сообщит им известной горечи, вселяющей в нас отвращение и ужас к ним, или пока Он посредством своей благодати не даст нам почувствовать ту небесную радость, которая превосходит все земные радости: «Dando menti coelestem delectationem, qua omnis terrena delectatio superetur».'

Так как, далее, мы столько же стремимся избегать зла, сколько стремимся любить благо, и так как страдание есть признак, который природа связала со злом, то все, что было нами сказано об удовольствии, должно в обратном смысле быть отнесено к страданию.

Поэтому, очевидно, так как вещи, доставляющие нам удовольствия и страдания, завладевают всецело разумом и не в нашей власти по своему желанию отвлечь от них внимание, то нельзя детей, как и остальных людей, заставить любить благочестие, предварительно не научив их, согласно заповедям евангельским, равнодушно относиться ко всем вещам, действующим на чувства и возбуждающим сильные желания и сильные опасения, потому что все страсти затемняют и заглушают благодать и ту внутреннюю радость, какую Господь дает нам чувствовать в нашем послушании Ему.

' Блаженный Августин.

176

НИКОЛАЙ МАЛЬБРАНШ

Самые маленькие дети имеют такой же ум, как и взрослые люди, хотя у них нет опытности; у них есть такие же наклонности, хотя у них желания и иные, чем у взрослых. Следовательно, их должно приучать руководствоваться разумом, насколько это возможно для них, и побуждать их к послушанию, ловко направляя их добрые наклонности. Однако удерживать их в послушании путем воздействия на их чувства — значит заглушать их разум и извращать лучшие их наклонности: ведь они будут тогда исполнять свои обязанности только наружно; добродетели не будет ни в их разуме, ни в их сердце, она им будет почти неизвестна, а любить они ее будут еще меньше;