|
1) Символизм лежит вне эстетических категорий. 2) Каждое художественное произведение подлежит оценке с точки зрения символизма. 3) Символизм связан с целостностью личности как самого художника, так и переживающего художественное внушение и заражение»). Его же, Манера, лицо и стиль.— «Труды и дни», 1912, №4, стр. 1—2 (не говоря непосредственно о символе, Вяч. Иванов диалектически точно раскрывает символическую, в нашем понимании этого термина, природу творческого становления художника: «Говоря о развитии поэта, должно признать первым и полубессознательным его переживанием — прислушивание к звучащей где-то, в далеких глубинах его души, смутной музыке,— к мелодии новых, еще никем не сказанных, а в самом поэте уже предопределенных слов или даже и не слов еще, а только глухих ритмических и фонетических схем зачатого, не выношенного, не родившегося слова. Этот морфологический принцип художественного роста уже заключает в себе, как в зерне, будущую индивидуальность, как новую весть». «Между найденным образом творческого воплощения и принципом формы внутреннего слова порой вскрывается неожиданная противоположность: морфологический принцип художественного произрастания может вести организм к непонятной ему самому метаморфозе. Линяя, как змея, художник начинает тяготиться прежними оболочками. Настойчивый внутренний призыв нового становления порождает в нем недовольство достигнутым и утвержденным. Он жертвует прежнею манерою, часто не исчерпав всех ее возможностей». «Сила, оздоровляю(284)щая и спасающая художественную личность в ее исканиях нового морфологического принципа своей творческой жизни,— поистине сила Аполлона как бога-целителя — есть стиль. Но если для того, чтобы найти лицо, нужно пожертвовать манерой, то, чтобы найти стиль, — необходимо уметь отчасти отказаться и от лица. Манера есть субъективная форма, стиль — объективная. Манера непосредственна; стиль опосредствован: он достигается преодолением тождества между личностью и творцом,— объективацией ее субъективного содержания. Художник, в строгом смысле, и начинается только с этого мгновения, отмеченного победой стиля»). В. В. Виноградов, О символике Л. Ахматовой (отрывки из работы по символике поэтической речи).— «Литературная мысль», вып. 1, Пг., 1922, стр. 91—138. Его же, О задачах стилистики. Наблюдения над стилем «Жития» протопопа Аввакума».— «Русская речь», вып. 1, Пг., 1923, стр. 195—293. Его же, Поэзия Анны Ахматовой, Л., 1925. А. Губер, Структура поэтического символа.— Сб. «Художественная форма». Под ред. А. Г. Циреса, М., 1927, стр. 125—155. — 227 —
|