|
1 GT, I, р. 548. 2 Си. А. Н. Basson. David Hume. London, 1958, p. 150. 3 WM, p. 429. 4 A. Flew. Hume's Philosophy of Belief. A Study of his firsi «Inquiry», London, 1961, p. 116. Вообще Флю стремится доказать особое значение «Первого Inquiry» как самостоятельного документа о философских взглядах Юма. 5 Т, стр. 17. 333 Какая же характеристика эволюции скептицизма Юма более адекватна, и была ли эта эволюция вообще достаточно существенной? Юмов скептицизм действительно пережил эволюцию. О ней свидетельствуют и разочарование Юма в концепции личности как «пучка перцепций», и замена понятия «симпатии» понятием «благожелательности». Существо же этой эволюции заключалось, на наш взгляд, в постепенном развитии у Юма скепсиса, но не по поводу принципов скептицизма вообще, а по поводу той конкретной формы, которую скептицизм принял именно в его собственной философии. Неопозитивистские юмисты XX в., как правило, оставляли без внимания именно этот аспект его скепсиса, тем более что сами основатели «Венского кружка» самокритичностью не страдали. Между тем Юм, направив скепсис против своей же теории познания и этики, привел их к фиаско. Г. Шпeтт ошибается, полагая, что Юм начинал со «здорового (?) гносеологического скептицизма» [1], но он прав, признавая, что Юм пришел к скептическому тупику. В этом была трагедия философии Юма. Он пытался лишь сохранить хорошую мину при плохой игре, когда ссылался на то, что лишь леность мысли и житейский практицизм мешают ему прийти к полному скептическому всеотрицанию. Он пришел к такому всеотрицанию, но не в отношении человеческих знаний вообще, а в отношении возможностей их теоретико-познавательной оценки, сказать же об этом в полный голос не решался. Не удивительно, что ни Шлик, ни Рассел не захотели быть наследниками трагедии Юма. Но они не захотели и отказаться от него: поэтому они не решились на открытый суд над своим прародителем, хотя и отошли от «чистого» юмизма в ту или другую сторону [2]. 1 Г. Ш п е т т. Проблема причинности у Канта и Юма. Киев, 1916, стр. 11. 2 Процесс этот протекал очень сложно, так как был совмещен с их отходом от антифилософского догматизма в той его специфической форме, какую он принял в «Венском кружке». Противоречие самоотрицания, разрушавшее философию Юма, было родственно противоречию, лежащему в основе скептицизма вообще: сомнение в возможностях и результатах познания не позволяет строить никакой философии, которая утвердила бы какой-то надежный «островок» безусловно данного, подвергнув отрицанию все остальное. Невозможно утверждать ни одного из тех — 240 —
|