|
позором избавленные от опасности. Будь здоров. Письмо XCVII Сенека приветствует Луцилия! (1) Ты ошибаешься, Луцилий, если думаешь, будто только наш век пови- нен в таких пороках, как страсть к роскоши, пренебрежение добрыми нрава- ми и все прочее, в чем каждый упрекает свое столетье. Это свойства лю- дей, а не времен: ни один век от вины не свободен. А если ты начнешь из- мерять распущенность каждого, то, стыдно сказать, никогда не грешили так открыто, как на глазах у Катона. (2) Некоторые думают, будто деньги были заплачены в том суде, где Клодий обвинялся в тайном блуде с женою Цезаря и в осквернении таинств жертвоприношения1, совершаемого, как принято го- ворить, от лица народа, видеть которое всякому мужчине возбраняется так строго, что даже нарисованных животных-самцов чем-нибудь прикрывают. Верно, судьи получили и деньги, но вдобавок (и это куда позорнее денеж- ной сделки!) - возможность поблудить на закуску с замужними женщинами и подростками из знатных семей. (3) В самом преступленье было меньше греха, чем в его оправдании. Об- виненный в прелюбодеянье поделился тем, в чем был обвинен, и перестал беспокоиться о своем благополучии, лишь когда уподобил себе своих судей. И это в суде, где сам Катон если и не заседал, то давал показания! Я приведу слова Цицерона, так как поверить в это невозможно2: (4) "Он пригласил к себе, пообещал, поручился, роздал. Вот уж, благие боги, гнусное дело! Как самую дорогую мзду кое-кто из судей получил ночи с некоторыми женщинами и свиданья с некоторыми подростками из знатных семей". - (5) Не ко времени сетовать из-за денег, когда главное надбав- ка! - "Хочешь жену этого сурового мужа? Получай! Хочешь супругу того бо- гача? И ее доставлю тебе в постель! Не захочешь блудить - считай меня виновным. И та красавица, которую ты хочешь, придет к тебе, и ночь с этим я обещаю тебе безотлагательно: обещанье будет выполнено еще до сро- ка вынесения приговора". - Раздаривать прелюбо деянья хуже, чем совер- шать их: ведь не по доброй воле шли на них матери семейств. (6) Эти Кло- диевы судьи требовали от сената охраны, необходимой им только в случае обвинительного приговора, - и получили ее. А Катул остроумно сказал им на это, после оправдания подсудимого: — 311 —
|