|
на руку, а потому, что по душе. А что это так, узнай вот из чего: если я смогу отблагодарить только кажущейся неблагодарностью, если я смогу от- ветить на благодеянье не иначе, как видимостью обиды, то с полнейшим равнодушием пройду через поношение ради того, что сочту честным. По-мое- му, никто не ценит добродетель выше, никто не предан ей больше того, кто потерял славу человека добра, чтобы не потерять совести. (21) Итак, бла- годарность больше служит к твоему, чем к чужому благу. На долю другого приходится вещь обычная и повседневная: получить то, что дал; тебе на долю - вещь великая, доступная лишь душе, достигшей блаженнейшего состо- яния: благодарность. Ведь если злонравие делает нас несчастными, а доб- родетель - блаженными, и если благодарность есть добродетель, значит, ты отдал вещь самую обыкновенную, а приобрел неоценимую - сознанье благо- дарности, которое проникает только в душу божественную и счастливую. А того, кто испытывает противоположные чувства, гнетет величайшее нес- частье. Всякий неблагодарный будет жалок, - да что будет, он сейчас жа- лок. (22) Потому следует бежать неблагодарности, и не ради других, а ра- ди нас самих. Ведь наша бесчестность обдает других только брызгами и пе- ной, а самое худшее и, так сказать, самое плотное остается при нас и нас же давит; недаром наш Аттал любил повторять: "Злонравие само выпивает наибольшую долю своего яда". Яд, который змеи выделяют на гибель другому и сохраняют без вреда для себя, не похож на этот яд, который всего страшней для источающих его. (23) Неблагодарный сам себя мучит и гложет; он ненавидит полученное и старается умалить его, ибо нужно возвращать долг, а обиды раздувает и преувеличивает. А кто несчастнее человека, за- бывчивого на добро и памятливого на зло? Мудрость же, напротив, расхва- ливает самой себе всякое благодеяние, чтоб оно стало еще прекрасней, и наслаждается, все время вспоминая о нем. (24) Для плохого человека удо- вольствие одно, да и то краткое: получать благодеянье, а мудрый находит в нем радость долгую и постоянную. Ему отрадно не получать сей миг, а получить хоть раз; это остается для него бессмертным и вечным. Что ему во вред, то он презирает и забывает не по небрежению, а намеренно. (25) Он не видит во всем лишь плохое, не ищет, на кого бы взвалить свои беды, — 208 —
|