|
Еще в меньшей степени для Шакки приемлема религиозная философия К. Ясперса. Шакка совершенно справедливо рассматривает трансценденцию (возможность экзистенции) Ясперса как чисто философское, но ни в коей мере не теологическое понятие. Формы «светского» экзистенциализма (представленного Хай-деггером, Сартром) Шакка почти не рассматривает, по крайней мере, в рамках позитивного поиска. В целом вывод Шакки в отношении экзистенциализма достаточно критичен: во-первых, будучи выражением кризиса эпохи, возведенного на уровень кризиса экзистенции в целом, эта философия неспособна указать пути выхода из кризиса; кроме того, в своем основном credo — утверждении неспособности человеческого разума постичь реальность в ее сущностной целостности, а следовательно, в утверждении нерациональности человеческой экзистенции — экзистенциализм не оригинален: все это уже было высказано христианскими мыслителями патристики и схоластики, в первую очередь Августином, Бонавентурой и Фомой Аквинским. Однако современные экзистенциалисты сделали шаг назад по сравнению со своими христианскими предтечами: последние говорили о тех же вещах, не впадая при этом в отчаяние, не отказываясь от логических средств, веря в успех философского поиска. В свете сказанного ясно, отчего особенно важной представляется Шакке мысль Паскаля. Шакка считает, что именно идеями 85 Паскаля платоновско-августинианская традиция может быть дополнена в столь сложный исторический момент. Зрелость мышления нового времени проявилась в творчестве Кампанеллы, Паскаля и Декарта, сделавших объектом философии человека, понятого в качестве мыслящего сознания. Однако лишь первым двум принадлежит заслуга разработки экзистенциальной проблемы философскими средствами, которые согласовывались бы с истинами христианства. Применительно к нашему времени Шакка чрезвычайно высоко ценит идею Паскаля о «доводах сердца», неведомых разуму, последним актом которого является признание того, что многое его превосходит. Согласно Шакке, Паскаль доказал, что проблема доводов сердца поставлена самим разумом и в качестве таковой является рациональной (даже если иррационально ее окончательное решение). Если Шакка и отрицает свою близость к представителям современного экзистенциализма, то, как мы это видим на примере его отношения к Паскалю, критика эта не может быть распространена на предшествующую традицию «экзистенциальной» философии, у истоков которой находятся Августин и Паскаль и которая получила новые, мощные импульсы развития в XIX в., прежде всего в творчестве С. Кьеркегора и Ф. М. Достоевского. Наряду с «классической метафизикой» названная традиция, рассматривавшая человеческую экзистенцию в качестве отправного пункта для перехода к теологической проблеме, представляет собой основной источник философского вдохновения Шакки. — 83 —
|