|
Мне хочется, отвечая на этот вопрос, рассказать о каких-то очень конкретных и «земных» историях. Но перед этим надо, наверное, в самом общем виде определить: что такое искусство? Это — запечатленное в слове, или в звуках, или в красках очень высокое представление о человеке, о его силах и возможностях. В сущности, если попытаться выразить смысл искусства в нескольких словах, то этими словами и будут: «Человек может все». Для человека нет ничего невозможного. В этом я вижу смысл искусства, и именно это и делает его необходимым в нашей обыденной, самой будничной жизни. Через соприкосновение с образом, который создан художником, каждый из нас поднят на большую высоту. Теперь коснусь каких-то конкретных, «земных» вещей для того, чтобы эта мысль стала более понятной. Меня давно интересовали люди — их душевный строй, духовная устремленность, — люди, занятые какой-то однообразной работой. Однообразная работа бывает интересной, то есть такой, которая становится неинтересной только потому, что она повторяется изо дня в день. А бывает и изначально неинтересная, однообразная работа, в которой органично заложена какая-то большая монотонность. Начну с людей «интересной однообразной» работы. Помню медсестру в больнице, которая рассказывала мне, что поначалу ее увлекало желание активно помогать людям, облегчать их страдания, а потом изо дня в день одно и то же, одни и те же жалобы, нездоровые лица, разговоры. И стало ее охватывать уныние, и она уже думала уйти из больницы. Ей помог «Дон-Кихот» Сервантеса. Вообще надо отметить, что помощь человеку в повседневности со стороны искусства обычно бывает очень неожиданной. Вот что она мне рассказала. То, что Дон-Кихот вмешивался часто в какие-то фантастические ситуации, старался облегчить наряду с существующими страданиями и несуществующие, его огромная тоска по справедливости и желание поразить любое зло, желание настолько обостренное, что он был готов кидаться на ветряные мельницы, показало ей: она была, мягко выражаясь, неправа, когда, находясь один на один с совершенно реальными, невымышленными страданиями, постепенно стала утрачивать острое восприятие их, разучилась видеть людей, которые ждут от нее помощи. Я застал ее однажды ночью в больничном коридоре, сидящей над романом Сервантеса. Она его перечитывала. И я понял: если через минуту кто-то ее позовет, она без раздражения, без мысли, что ей помешали, будет делать все для человека, которому нужна. Думаю, что влияние искусства заключается в том, что оно учит нас быть человечными. Однажды я беседовал с девушкой, которая управляла на стройке башенным краном. Это, вообще, работа интересная, сопряженная даже с известным риском, все-таки высота… Но постепенно однообразие стало и ее угнетать. Каждое утро подниматься по этой лестнице, выполнять одни и те же маневры… — 179 —
|