|
Вместе с тем, как сотрудники официального проекта, так и исследователи компании Celera,, объединившие свои усилия на заключительной стадии и одновременно опубликовавшие отчеты в специальных выпусках журналов “Nature” и “Science” в феврале 2001 года [International Human Genome, 2001; Venter, Adams, Myers et al. 2001], пришли к неожиданным и “провокационным” выводам [Clavene, 2001]. Они были связаны с существованием нескольких фактов и вытекающих из них очевидных (по крайней мере, на первый взгляд) соображениях, которые не вполне соответствовали сформировавшимся ранее представлениям, как научного сообщества, так и общественного мнения. Только 1,1% генома человека представлены экзономи, несущими информацию о первичной структуре белковой молекулы; 24% составляют интроны и 75% — межгенные участки ДНК. Иными словами, большая часть генома представлена, так называемой, “молчащей” или “эгоистической” ДНК. Количество обнаруженных транскрипционных единиц (генов), кодирующих структуру белковых молекул, составляло от 30 до 40 тысяч[20]. С учетом альтернативного сплайсинга, допускающего несколько вариантов прочтения генетической информации, такой размер генома обеспечивает набор индивидуальных белковых цепей в клетке (протеинов), равный приблизительно 90-120 тысячам. Эти количественные характеристики в несколько раз меньше ожидавшихся, полученных на основе предварительных расчетов, базировавшихся на несколько расплывчатом критерии “биологической сложности”. Вместе с тем, они лишь в незначительной степени (в 1,5 — 3 раза) превышают число структурных генов в геномах круглого червя нематоды и плодовой мушки Drosophila melanogaster. Гомологичность геномов человека и высших приматов достигает 99 процентов. С учетом сказанного выше можно предположить, что процесс антропогенеза сопровождался совершенно незначительными, внешне несопоставимыми с масштабами культурной эволюции человеческой цивилизации, преобразованиями генетического материала. Не вызывает особого удивления, что приведенные выше факты сопровождались комментариями об ожидаемых неизбежных изменениях в духовной жизни человечества. Так, французский исследователь Ж.-М. Клавен (ранее мы уже обращались к его исследованиям) заявил, что это “послужит спусковым механизмом для новых научных, философских, этических и религиозных вопросов в новом столетии” [Clavene, 2001]. Другой эксперт — С. Паабо (Германия) сказал о “совершенно новом философском вызове”, заставляющем иначе смотреть на происхождение и историю человечества [Paabo, 2001]. Мы считаем, что завершение проекта “Геном человека” — конец только первой стадии исследовательского процесса. Идеальный результат его окончания предполагает ответ на вопрос: “Каковы механизмы, при посредстве которых наследственная информация, записанная в геноме, во взаимодействии с факторами и сигналами, приходящими из внешней среды, развертывается в единый организм, становящийся, в свою очередь, элементом более сложных самовоспроизводящихся, экологических и социальных систем?”. — 30 —
|