|
Письмо из Белева. 8 августа Провел день дома по причине простуды. 9 августа Так же. Почти ничего не мог делать, потому что в мыслях лежит письмо, которое написать не соберу ума. 10 августа Барский. Вине[261]. Облеухов. 11 августа Отец Вассиан. Молебен у Трех Радостей. Старуха в церкви плачет громко об сыне, которого несправедливо отдают в рекруты за чужое семейство, а между тем не хочет идти нынче просить о нем губернатора, потому что с горя выпила. Опекунский совет. Сестра Маша. Письма из деревни. Всенощная. Начал писать к Пфёлю. Как вся обедня выражает одну мысль о спасении мира посредством таинства воплощения Сына Божия, — так всенощная вся проникнута мыслию о Святой Троице и ее таинственном отношении к созданию и человеческому разумению. 12 августа Vinet. Пфёль. Прогулка к Opit. карт <?>. Рейнгардт. Немецкий пастор читает прекрасную молитву. Русскому священнику, что бы сердце ни говорило, как бы ни взывали ему обстоятельства жизни особенным криком нужды и страданья, — ему нельзя отозваться на них особенною молитвою, горячею, прямо из души и из жизни изливающеюся. Он может молиться только по книге молитвами, наперед заученными, оттого особенно, что живой язык по-русски, а молитва по-словенски. Оттого никакое положение души русского человека уже не может иметь своего особенного голоса к Богу. Но только ли это правда, что молитва наша должна быть только по-словенски? 13 августа Жена приобщалась вместе с Сережей, Машей и Колей. Были у Гааза. Он умирает. Мы видели его в том положении, в каком он находится уже трое суток: облокотивши голову на руки, сложенные крестом на столе. Ни жалобы, ни вздоха, ни даже движения малейшего. Видно, однако же, по положению тела, что он жив и не спит. Недвижимость душевного спокойствия, несокрушимого даже страданьями смерти. Удивительно много было у этого человека прекрасного, скажу даже — великого в его безоглядном человеколюбии, несокрушимом спокойствии. Это спокойствие могло происходить только от крайней, отважной решимости исполнять свои долг во что бы то ни стало. Господи! Удостой меня этого прекрасного спокойствия. После обеда был у маменьки. 14 августа Обедали рано, чтобы поспеть к вечерне в собор. Приехал за время, но должен был уехать прежде начала от чрезмерной тесноты и от слишком усердной полиции. Потом был там же у всенощной в Успенском соборе. Господи! Буди милостив мне, грешному и недостойному рабу Твоему. 15 августа Был у обедни у Трех Радостей. — 133 —
|