|
[750] Свидетельские показания Карла Брандта, одного из врачей, привлеченных Гитлером к программе по эвтаназии, очень характерны в этом контексте (Medical Trial. US against Karl Brandt et. al. Hearing of May 14. 1947). Брандт бурно протестовал против обвинения, что проект был направлен на уничтожение лишних ртов; он подчеркивал, что всегда строго осуждались те члены партии, которые пользовались подобными аргументами в спорах. Он говорил, что эти меры диктовались исключительно "моральными принципами". То же самое можно сказать в отношении депортации. Документы пестрят отдельными записями военных советников, в которых значится, что депортация миллионов евреев и поляков полностью игнорировала все "военные и экономические нужды" (см.: Poliakov L. Op. cit. P. 321, а также документальные материалы, опубликованные там же). [751] Решающий указ, положивший начало последующим массовым убийствам, был подписан Гитлером 1 сентября 1939 г. — в день развязывания войны — и имел в виду не только душевнобольных (как часто ошибочно считалось), но и тех, кто был "неизлечимо болен". С душевнобольных все только начиналось. [752] См:. Reck-Malleczewen F. P. Tagebuch eines Verzweifelten. Stuttgart, 1947. S. 190. [753] Согласно Гитлеру, превосходство идеологических движений над политическими партиями базировалось на том факте, что идеологии (Weltanschauungen) всегда "проповедуют свою непогрешимость" (Mein Kampf. Book 2. Ch. 5 "Weltanschauungen and Organization"). На первых страницах официальной настольной книги о молодом Гитлере подчеркивается, что все вопросы Weltanschauung, до этого представленные "нереалистично", "непонятно", "стали настолько ясными, простыми и определенными [курсив мой. — X. А.], что каждый соратник мог понять их и соотносить с ними свои решения (The Nazi Primer. N.Y., 1938). [754] Первая из "заповедей члена партии" гласит: "Фюрер всегда прав" (см.: Organisationbuch der NSDAP. 1936. S. 8). См. также: Dienstvorschrift fur die P. O. der NSDAP. 1932. S. 38, где это выражение дается в следующем виде: "Решение Гитлера окончательное!" Следует отметить примечательную разницу во фразеологии. "Их требование быть непогрешимым, [равное тому], что никто из них искренне не допускал возможности ошибиться", в этом аспекте проводит решительное различие между Сталиным и Троцким, с одной стороны, и Лениным — с другой (см.: Souvarine B. Stalin: A critical survey of bolshevism. N.Y., 1939. P. 583). [755] Ясно то, что гегелевские законы диалектики должны были послужить прекрасным инструментом для того, чтобы всегда быть правым, потому что позволяли интерпретировать любые поражения как начало победы. Один из прекрасных примеров подобного рода софистики появился после 1933 г., когда немецкие коммунисты в течение по двух лет отказывались понимать, что победа Гитлера означала поражение Коммунистической партии Германии. — 543 —
|