|
Своеобразие творчества как деятельности, а творческого состояния как нового способа открытости миру означает, что человеку становятся доступны новые уровни взаимодействия с миром и управления собою. Так, человеку доступна антиципация как своеобразный акт спонтанного творчества по предвидению будущего; по утверждению Т. Гоббса, в отличие от животного, человека делает голодным уже грядущий голод. Известно, что определяющим для органической жизни является принцип гомеостаза, хотя, как утверждает фон Берталанфи, он не является универсальным[258]. Тем более не сводимо к саморегуляции существование человека в целом, в специфически человеческих характеристиках, означающих способность его трансцендировать в мир. Ему, как всякому живому, важно уметь сохранять и восстанавливать гомеостаз, но этого отнюдь не достаточно. Гомеостаз как регуляторный принцип не может объяснить существования и деятельности человека, он лишь консервирует наиболее удобный для человека способ сохранения сложного внешне-внутреннего равновесия. Но человеку необходимо движение изменения и развития, ибо таков и сам мир. Человек способен к сознательному выходу из «равновесия», к осознанному и целенаправленному движению, чреватому нарушением гомеостазиса, но в то же время и достижением нового уровня в отношениях с миром (нового его понимания, нового способа действия в нем и т. д.). Нарушая гомеостаз, создавая напряжение бытия, человек снимает противоречие на более высоком уровне регуляции, открывает новый горизонт взаимодействия с миром. Создает особый уровень управления этими взаимодействиями. Таким образом, гомеостаз как регуляторный принцип не универсален для человека и не может объяснить его деятельности, в особенности же не имеет он объяснительной силы для творчества. Более того, творческий человек достигает нового уровня своей идентичности, снимая противоречие созданием особого напряжения, перемещающего его на новый, более высокий уровень гармонического равновесия (которое он опять будет нарушать)[259]. Только человек способен к творчеству в действительном его смысле, возвышающем его над подражательностью, копированием или «доведением»[260] замысла, к чему отчасти способна и умная машина. Вершина же творческого проявления – самопостроение человека, самосозидание им себя, и на это уже не способна ни самая совершенная ЭВМ[261], ни самое умное животное (способное к инстинктивному, диктуемому программой рода поведению); у человека тоже есть подобная программа рода, но он не просто ее осознает, но постоянно строит и свою индивидуально-личностную программу. Для саморазвития и самосовершенствования нужны стимул, мотивация, часто сверхмотивация (как это обозначил А. Маслоу)[262], способность к концентрации, сосредоточенность на цели и т. п. Подобная деятельность связана со способностью именно мышления, а не просто наличия разума, ибо мышление есть процесс «общения со смыслами» и рождение новых смыслов, а не безличные операции с информацией. — 182 —
|